За руку с ветром
Шрифт:
– Настя сказала, что я потеряю, – признался Федька, а я заржала. – Или мои сумасшедшие друзья с ним что-нибудь сделают. А это у тебя что за колечко? – заприметил кольцо Смерча Федька, которое я продолжала таскать на большом пальце. Все-таки подобрала его с пола. Мне было жаль его, валяющееся в темном углу.
– Просто так, – не стала я говорить, а брат не стал допрашивать меня и ушел, внимательно посмотрев в глаза и покачав головой, словно что-то знал, но не говорил мне.
Его просьбу я выполнила. Еще бы, попробовала бы я этого не сделать! Федька напоминал мне о моей миссии до того самого счастливого момента, как я не оказалась в квартире у Насти, где,
Девичник проходил просто, весело и громко. Гостей у Насти было немного – только лишь близкие подруги и сестры. И все были одеты в белые майки с большими синими надписями типа «Я – невеста», «Лучшая подруга невесты», «Кузина невесты». Майка «Следующая в очереди на свадьбу» ждала своего часа – Настя собиралась кидать букет не только на самой свадьбе, но и на девичнике. А на мне красовалась и вовсе презабавное: «Мини-свекровь».
А еще там был злобный Эль, который, как оказалось, находился в своей комнате, с ногами сидел на диване и слушал тяжелый метал, качая длинноволосой головой в ритм ярой музыке. Сумасшедшая тетя Лина заставила его остаться в квартире, дабы тот присматривал за сестренкой и ее гостьями. Увидев недовольного Рафаэля на девичнике, я расхохоталась и долго не могла успокоиться. А когда на полу я увидела смятую футболку с надписью «Младший братик невесты», я от смеха чуть не упала и тут же попыталась натянуть ее на парня. Эль сердился, просил меня замолчать, оставить его в покое и переписывался с друзьями-рокерами, которые сейчас находились в спорт-баре в компании девушек, пива и футбола.
– А как же Инга? – вспомнилась мне троюродная сестрица Смерча. Я уселась на стул напротив Эля и с интересом рассматривала его темную, с кучей постеров и минимумом мебели комнату, в которой царил мрачный творческий беспорядок. На потолке слабо мерцал нарисованный фосфорирующей краской скалящийся череп, в углу гордо возвышалась зачехленная гитара, на столе находился целый склад шипованных браслетов, ремней и прочих рокерских украшений, а под диваном валялись журналы и диски. На мой закономерный вопрос, а не видела ли его мамочка содержимое этих самых журнальчиков, длинноволосый хозяин комнаты только хмыкнул и заявил, что под кровать мать не заглядывает. Потому что свою комнату он убирает сам. Я тут же заметила, вертя в руках большого игрушечного паука с клыками, что, видимо, комнату он убирает очень редко. Раза два в году.
– Так что там у вас с Ингой-то?
– Ингой? – хищно осклабился парень, откинув со лба прядь длинных темных волос. – Неплохо у меня с моим ангелком.
– Твоим? – изумилась я. Неужто белобрысая активистка сдалась?
– Ну да. Ты же дала мне ее телефончик. Теперь мы общаемся. Правда, она никак не соглашается сходить со мной на свиданку второй раз, – пожаловался он мне. – Прямо беда какая-то.
– Наверное, она тебя просто боится? – хмыкнула я, примеряя то один, то другой браслет с шипами, заклепками и железом.
– А чего меня боятся? – расправил Эль широкие плечи и вдруг задумался: – Демоны. Может, я был напористым в тот раз?
– Это как?
– Да мы погуляли и на прощание я ее поцеловал. Только она чего-то отбиваться стала, и пришлось ей руки слегка заломить, – признался Бритые Виски.
– Ну, ты и дебил, – покачала я головой, представив эту картину. – Естественно, ты ее напугал!
– Думаешь?
– Я не думаю, я знаю, – важно
– То-то она мне врезала, – засмеялся он, потирая щеку. – Но кошечке это реально нравилось, она…
– Рафаэльчик! – влетели в комнату развеселые приятельницы Насти, которые просто балдели от ее братика и все время пытались потискать или подергать за волосы. Для них он не был брутальным рокером, а так и остался младшим братцем подружки, которого они знали с детства. – Рафаэлочка! Рафочка! Пойдем с нами танцевать?
– Не пойду никуда, – исподлобья посмотрел на них Бритые Виски. Видимо, девчонки для него тоже навечно остались подругами старшей сестры, которые постоянно тискали его и сюсюкали. – Закройте двери. С той стороны.
– На-а-асть, твой братик такой сердитый! Прелесть просто! – сообщили девчонки. Рафаэль с трудом их выставил, и они опять умотали в гостиную, где гремела танцевальная музыка, был накрыт стол, и находились «женские» алкогольные запасы: вино, шампанское и мартини. Девушки и невеста веселились вовсю. Сейчас, по-моему, танцевали, а до этого громко и бурно вспоминали всю юность Насти, ее первую любовь, дружбу с каким-то мальчиком и фееричное знакомство с Федькой.
Пока все они развлекались, громко выкрикивая тосты, я успешно выполнила задание брата. Это оказалось проще простого – я всего-то навсего прокралась в комнату Настасьи под прикрытием ухмыляющегося, как филин, Рафаэля, нашла на прикроватной тумбочке заветную коробочку с обручальными кольцами и подменила Настино старое колечко на новое, с бриллиантовой россыпью. Представляю, в каком она шоке будет, когда, к примеру, решит примерить колечко еще раз перед свадьбой, а там будет эта сияющая красота из белого золота.
– Все? – спросил стоящий на стреме Эль. Ему кольцо тоже понравилось, и, по-моему, брата моего он даже больше зауважал.
– Ага. Сейчас только записку туда вложу, Федька просил.
– А что там написано? – заинтересовался парень.
– А я откуда знаю? Читать чужие записки – дело плохое, – отвечала я важно. И уже через десять секунд мы, едва не столкнувшись лбами друг о друга, читали послание Федора Насте. А узрев содержание, в унисон поржали: брат просто написал невесте, что любит ее и готов ради их счастья на все.
Правда, посмеявшись, мы оба задумались. Уж не знаю, о чем там или о ком размышлял почему-то посерьезневший Бритые Виски, а я, как и всегда, – о Смерче. А каким мужем мог бы стать он? И заботился бы он о своей супруге так же, как и мой брат о Насте? И вообще, возможно ли, что такой, как Смерчинский, однажды решит жениться, променяв холостую беззаботную жизнь на семейную? Правда, как и всегда, я тут же попыталась прогнать мысли о нем прочь, к тому же девчонки устроили гадания, и я вновь отвлеклась. Думать о Дэне мне было нельзя – иначе я сошла бы с ума. Правда. Я старательно бежала прочь от него.
– Все разбираем печенье! – скомандовала одна из Настиных подруг, протягивая непрозрачный синий пакетик, в котором лежали угощения с записками, сложенными трубочкой, внутри. – Разбираем-разбираем, не стесняемся!
Девчонки наперебой стали запихивать руки в пакет, и я тоже не стала исключением. Пока Настя бегала в комнату Эля, чтобы и он поучаствовал в шуточном гадании, я засунула в рот небольшое слоенное сухое печенье и стала разворачивать свое предсказание.
«Пришло время перебороть страхи и защитить самое дорогое!» – гласила записка. Я разочарованно выдохнула – думала, что попадется что-то более конкретное и позитивное.