За секунду до взрыва
Шрифт:
— Одного я никак не могу понять, — продолжала она. — Мы нигде не объявили, что это наших рук дело. Какой тогда во всем этом смысл? Ведь должна же быть серьезная цель, должен быть смысл. Или мы теперь перешли на бессмысленные убийства, как арабы? Что, мы уже до этого докатились? И все из-за твоего любимого Майкла.
— Нет, — медленно произнес он. — Мы не станем брать на себя этот взрыв. В этом и состоит гениальность нашего плана. Пусть все думают, что это несчастные случаи. — Он сейчас процитировал Майкла, но не хотел, чтобы она об этом знала. — Если поймут, что это террористические акты, займутся нами, а не Айшером или Мознером. Нет,
— А потом — встреча в верхах?
— Да.
— Но как ты собираешься это проделать? Ты мне так и не объяснил.
— Я уже говорил: я не могу объяснить тебе все. — Он отхлебнул кофе. — Слишком жарко сегодня для кофе. Надо было взять какое-нибудь охлажденное питье. Эта жара меня угнетает. Неудивительно, что в Вашингтоне в августе никого не остается. — Он откусил кусок сандвича и слизнул сыр с губ.
— И все-таки ты должен мне рассказать. Расскажи мне все, — потребовала она.
Он холодно посмотрел на нее.
— Ничего я тебе не расскажу! Поняла? Только то, что тебе необходимо знать. А решать буду я. Существует такая штука, как доверие.
— В самом деле?
— Если бы я тебе не доверял, мы бы с тобой сейчас здесь не сидели. Я ведь тебе полностью открылся. И бежать мне некуда. — Он взглянул на нее. — Ну, что ты на это скажешь?
Она упорно избегала его взгляда.
— Иногда я тебя ненавижу.
«Вот потому-то мы с тобой и связаны», — подумал он.
Она завернула в бумажку недоеденный сандвич. Маленькая бесцветная птичка стала плескаться в мутной воде у самого берега. Глядя на нее, Корт снова подумал о том, как все напрочь загажено, отравлено.
— Ты мне нужна, — проговорил он.
— Я тебя ненавижу.
— Неправда.
— Правда. Ненавижу тебя.
— Хорошо, пусть так. Ты меня ненавидишь.
— Нет… Я…
— Ты просто запуталась.
— Да. Запуталась.
— Сердишься.
— Да.
— На меня?
— На все и на всех. — Пауза. — Так когда это собрание?
— Тебе нужно связаться с Греком. Он знает дату.
— И это все, что от меня требуется?
— Пока да.
— А потом?
Нет, с него хватит. Его научили обращаться с детонаторами, но не с этой женщиной. В то же время без нее ему не обойтись, и она, похоже, это знает.
— Не стоит постоянно задавать вопросы, — сказал он. — Все равно я не могу сейчас рассказать тебе все. Твое время придет, можешь не сомневаться. Твое время придет. — Она поморщилась. — Ты мне нужна, — повторил он, надеясь, что именно это она хочет услышать. — Мне без тебя не справиться.
Глаза ее радостно вспыхнули. Он угадал.
— Никогда мне тебя не понять, — вздохнула
«Это точно», — подумал он. Потянулся и дотронулся пальцем до ее мягких пухлых губ. Она лизнула палец.
— Сладкий, — произнесла едва слышно.
— Это ты сладкая, — ответил Корт, чувствуя непреодолимое желание.
Он водил и водил пальцем по ее губам. Она пыталась поймать его языком. Глаза ее были прикрыты.
— Пойдем отсюда, — проговорила она, задыхаясь.
Глава девятая
Дэггет вошел и замер на пороге. Глория смотрела на него немигающими скорбными глазами, всем своим видом демонстрируя упрек. Все еще не может простить ему, что он отказался от повышения. Он смотрел на ее гладко причесанные угольно-черные волосы. Вдруг ему пришло в голову — а ведь они у нее, наверное, крашеные. Спросить, что ли? Пока она не начала выступать со своими упреками.
Он поздоровался со всеми и тяжело водрузил портфель на стол. Ребята опередили его: уже заняли телефоны. В углу на экране телевизора мелькали кадры программы Си-эн-эн, звук был приглушен. Си-эн-эн здесь крутили двадцать четыре часа в сутки. Несколько столов были пусты — наверное, ребята решили продлить выходные. Кое-кто, возможно, на задании или в другой смене.
Дэггет поздоровался с Глорией — она не ответила.
— Гло, — проговорил он, — пойми, для меня это очень важно.
— Я не хочу больше говорить об этом, — холодно произнесла она. И добавила: — У нас новый сотрудник, должен прийти с минуты на минуту. — Она протянула ему факс: — Вот, это для вас.
Это был список пассажиров самолета, на котором загадочная Марианн Литл летела из Лос-Анджелеса в Вашингтон. Дэггет дважды просмотрел список — ее имени там не было. Это не выбило его из колеи, ну разве что чуть обескуражило. На самом деле так и должно быть, сказал он себе: они то и дело меняют имена и внешность. И документы — водительские права, кредитные карточки… Конечно, улику из этого не выжмешь. Палмэн между тем требует надежную улику. А он, Дэггет, по-прежнему пребывает в пространстве, заполненном лишь невидимками. Подозреваемые есть, а где доказательства? Вот и сейчас ему очень бы хотелось, чтобы эта самая Марианн Литл оказалась замешана в преступлениях, которые они расследуют. Но доказательств у него не было никаких.
Нового сотрудника звали Брэдли Левин. Тридцать два года, невероятный красавец, намного выше Дэггета, сильное тренированное мускулистое тело, вьющиеся черные волосы с седой прядью у лба, бархатные темные глаза и точеные черты лица, на щеках синеватая щетина. Дэггет приветствовал его с энтузиазмом, которого на самом деле не испытывал: помощь ему была очень нужна, но он не любил работать с командированными. Временные люди его не устраивали. Ну да ладно, постараемся узнать друг друга поближе за очередной чашкой кофе. Они спустились на первый этаж в кафетерий.
Левин, оказывается, начинал в региональном отделении в Денвере, где отрабатывал похищения людей Потом Майами — наркотики.
— Мы там кое-что словили, — рассказывал он низким мягким голосом. — Может, слышали, мы проводили неожиданные проверки самолетов?
— А-а-а, налет на рейс «Эйр-Ист»?
— Моя работа. — Он выглядел сконфуженным, и Дэггету это понравилось. Смущение среди сотрудников ФБР — вещь довольно редкая.
— И вот теперь борьба с терроризмом, вместе с вами. Я впервые здесь. Ну и местечко, скажу вам! Даже гараж похож на тюрьму для автомобилей.