За стеной сна
Шрифт:
Илья же рядом опять улыбался, глядя на молодого человека.
– Значит, узнаешь, – сделал он вывод.
Неподалёку красовался и чуть покосившийся дорожный знак с надписью «Отрадное».
– Здесь есть река, Синичкой, кажется, зовётся. Думается, именно здесь есть связь воды с твоим сном. Теперь будь внимательней, Вадим. Сейчас проедемся тут, смотри по сторонам, не зевай.
И эмка въехала в деревню. Несколько крестьян занимались сеном чуть вдали. Все разом замерли, увидев автомобиль. Один из них медленно вытер пот со лба. А вот пара детишек лет пяти–шести отроду, игравших рядом с палисадником старого дома неподалеку,
Мужчины ехали медленно. Вадим смотрел то влево, то вправо. Следователь тоже вспотел, он действительно узнавал эти места. Потом же он вообще застыл, напрягся, схватился обеими руками за кресло авто. Да, чуть в стороне от улицы стоял тот самый дом из сна. Илья посмотрел на друга и притормозил.
– Вот мы и нашли её, – тихо сказал странный философ. – Что же, значит, вот оно и твоё прошлое.
Вадим тихо сидел на месте. Илья же вышел из машины и прошёл к невысокому забору около дома, окружённого густыми зарослями вишни. Высокая женщина со строгим лицом в длинном чёрном платье вышла навстречу философу. Это не была Наталья, женщина была куда старше. Но как она была похожа на его невесту…. Женщина взглянула в сторону машины, покачала головой. Вадим не слышал, о чём она говорит. Старые воспоминания роились в нем так, будто открылась некая рана – Вадиму было больно. Наконец, Илья что–то достал из внутреннего кармана своего сюртука, передал женщине. А затем вернулся к машине, сел обратно.
– Да, я подозревал это… – сказал философ, глядя на друга.
Тот по–прежнему молчал.
– Она приезжала сюда. И её бабушка знает, где внучка сейчас. Так же, как и где правнук…
Тут Вадим не выдержал:
– У Натальи есть ребенок?!
– Да, – спокойно кивнул Илья. – Только вряд ли она готова простить тебя и принять обратно. И ты сам знаешь почему…
Вадим понурил голову. Он помнил те аресты, в которых ему пришлось принять тогда участие.
– Это были диссиденты!
Молодой следователь прекрасно помнил те обыски в общежитиях, аресты некоторых студентов. Кое–кого из них знала и Наташа… Нет, она не дружила с ними. Но когда он рассказал ей об этом, тогда и начались их первые споры.
– Может быть, – пожал плечами Илья. – Но она не хочет тебя бояться. Поэтому и не хочет встречаться. Ну да ладно. Теперь ты знаешь это. Думаю, на сегодня хватит. Тебе есть о чём поразмыслить. А пока давай вернемся в город. Там тебя ждет твоё настоящее и будущее.
Илья повернул ключ зажигания, двигатель машины заурчал.
Вадим же посмотрел ещё раз на этот дом. Начинался закат, окрасив крышу в особые тона. Багровое солнце, растущие тени…
Глава 8
После этой поездки Вадим чувствовал себя нехорошо. Ему не нравились все выплывшие воспоминания, чувства. В тот вечер он быстро ушел от Ильи, а на следующей день буквально с головой окунулся в работу. Правда, сейчас, к середине лета, дел особых не было. Вокруг царила жара, пыльной зной буквально пропитывал собой всё вокруг. Даже в самой глубине зданий порой трудно было найти прохладу.
Молодой следователь возился с бумагами, просто приводя в порядок всё то, что у него набралось за время службы. Наступило время обеда. Вдруг в кабинет заглянул майор Алдонин.
– Вадим, чего ты тут завис? – добродушно спросил он. –
Рогов отодвинул папку с документами, да пошёл вслед за майором. Оба спустились на первый этаж, туда, где располагалась столовая. Там привыкли обедать как вся местная милиция, так и разные бюрократы из близлежащих контор. Большой зал с высокими квадратными колоннами, всё выкрашено в сине–голубые цвета. Милиционеры расположились за столом у окна. Улицу снаружи было почти не видно, всё закрывали разросшиеся клёны.
Для начала взяли просто борща две тарелки да хлеба. И здесь Вадим заметил, что майор принес с собой и газету. Алдонин увидел интерес Рогова, подмигнул ему:
– Свежий выпуск «Известий». Про нас почти ничего пишут, будто и нет НКВД в стране. Зато погляди – планируют первый съезд союза писателей организовать скоро. А ведь ты у нас литературой, говорят, увлекаешься? Да, Вадим?
Молодой следователь чуть понурил голову. Ему не хотелось говорить о таких вещах с начальством.
– Да, в последнее время кое–что даже писал.
Алдонин усмехнулся:
– Ты не стесняйся. Мне тоже нравится почитать разные вещи на досуге. Правда, чтобы вот писать самому… До этого ещё не доходило.
Тут он передал газету Вадиму.
– Ты почитай, кого они только туда не зовут. Там и Горький будет, и Маршак, и Пастернак… А ты, значит, в этом уже кое–что понимаешь. Это хорошо. Чувствуется мне, безопасность съезда будет лежать на нас…
Потом разговор переключился на другие темы. Вслед за борщом милиционеры взяли макароны с котлетами, а потом и черный чай в стаканах. Но при этом Вадим невольно снова и снова посмотрел на газету, что лежала на краю стола. Она была свёрнута, и статья о будущем съезде писателей оказалась снаружи. Молодой следователь опять вспомнил всё то, что ему рассказывал Илья.
И вечером он позвонил философу.
– Рад тебя слышать, Вадим, – сказал Илья. – Подходи завтра, нам есть о чём поговорить. Этот съезд писателей и мне тоже очень интересен.
Хорошо, когда дома есть телефон. В работе следователя имелись свои несомненные плюсы. То, что Илья тоже обзавёлся атрибутом прогресса, Вадима нисколько не удивляло. Такой уж человек, странный, могущественный даже, владеет тайнами потустороннего мира. Вот откуда, например, узнал о существовании Наташи? Загадка, но только для непосвящённого. Мистический философ и сновидец лучше его знает о смысле существования самого Вадима на земном шаре, возможно, придёт время, и тогда он снова встретит Наталью. Только что для этого нужно совершить?
Наташа, Наташа, как ты теперь живёшь? Он уже давно не видел снов с ней, как будто и сновидения должны подпитываться реалиями прошедшего дня. Так, обрывки воспоминаний, лёгкое присутствие в ночных миражах, в которые он погружался после трудного дня. Но всегда, когда видел её во сне, утром просыпался с улыбкой, словно счастье на миг, хотя бы ночью, вновь его посетило. Кто виноват в их размолвке, разлуке, разладе? Как ни крути, наверное, он сам. Да только выбора особенного в жизни у него не было. Родился, учился, захотел ловить преступников. Кто же знал, что люди, переступающие грани закона, порой такие разные, не обязательно бандиты с большой дороги или воры, как тот паренёк из трамвая, сбросивший кошелёк.