За сумеречным порогом
Шрифт:
– Некоторые местные жители думают, что они что-то слышали.
– Вы разговаривали с ними?
– Нет, не разговаривал.
– А есть ли какая-нибудь возможность, что она еще жива?
– Абсолютно никакой. Мы связались с больницей, свидетельство о смерти было выдано после всех надлежащих процедур. Даже мысли допустить нельзя, что женщина может быть живой.
– Тогда почему же ее собираются эксгумировать?
Викарий несколько раз моргнул, явно нервничая.
– Для спокойствия ее неутешного мужа, – ответил он.
– Вы слышали, чтобы когда-нибудь
– Думаю, нечто подобное вы скорее найдете у Эдгара Аллана По.
– Значит, вы не считаете, что необходима срочность, что нужно действовать, не дожидаясь официальной лицензии?
Судя по выражению глаз викария, он рассердился еще больше, голос его стал более натянутым:
– Нет, не считаю.
– Вы знаете, от чего она умерла… ушла от нас?
– Насколько я понимаю, из-за проблем с дыханием.
– В ее-то возрасте? – Кэт сделала пометку.
– У нее были осложнения в связи с беременностью.
– Она была беременна? – удивилась Кэт.
– Насколько мне известно, на шестом месяце.
Кэт перевернула страничку блокнота.
– Но если это частное дело, не могли бы вы объяснить нам, почему тут находится полиция?
Прежде чем ответить, викарий глубоко вздохнул.
– Мы попросили их приехать, чтобы помочь нам сохранить все в секрете.
– Итак, вы не верите, что тут есть что-то подозрительное?
Последовал порыв ветра, послышался раскат грома, и пошел дождь. Викарий посмотрел на молодых людей с вызовом, как будто хотел сказать, что скорее провалится в преисподнюю, чем пригласит их войти в дом.
– Нет.
– Могу я вас спросить о самой процедуре?
– Боюсь, я в данный момент очень занят.
– Конечно. Простите. Вы нам очень помогли.
Эдди отступил на несколько шагов.
– Моментальное фото для газетной колонки.
– Но я действительно… – начал было викарий.
Кэт услышала, как щелкнул затвор фотообъектива, потом еще раз.
Викарий повернулся и вошел в дом. Кэт еще раз поблагодарила его, но он ничего не ответил, как будто сожалея о том, что сказал, и закрыл дверь прямо у них перед носом.
Эдди запихнул фотоаппарат в футляр.
– Попробуем пройтись по домам?
Кэт кивнула, они пошли вверх по дороге, склонив голову под дождем, и свернули направо, к ближайшим маленьким современным домикам.
– В последний? – спросил Эдди.
Стало холоднее, и Кэт засунула руки поглубже в карманы плаща. Они прошли по кое-как замощенной дорожке, мимо маленькой лужайки, такой зеленой и так тщательно прополотой, что она казалась искусственной, и позвонили в дверь.
Звонок печально зазвенел. Внутри плакал младенец, по радио передавали какую-то трескучую музыку. Дверь отворила женщина в возрасте, на ней поверх джинсов был передник с изображением Снупи, героя мультяшки, и майка, волосы кое-как собраны на затылке и завязаны полоской материи. Она что-то жевала и выглядела встревоженной. В доме пахло пеленками и детской присыпкой. В прихожей повсюду валялись игрушки.
Эдди помахал пресс-картой и наклонился
– Привет! «Вечерние новости». Мы пишем репортаж о том, что происходит на кладбище. Нельзя ли воспользоваться одной из ваших комнат наверху, чтобы сделать оттуда несколько снимков?
Женщина посмотрела на парня так, словно он был не в своем уме.
– А что там происходит? – спросила она.
Появился маленький мальчик на трехколесном велосипеде и тут же врезался в плинтус. Женщина резко повернулась.
– Томми! – крикнула она. – Быстро отсюда, или я тебя отшлепаю. – Потом снова посмотрела на Эдди и Кэт.
– Эксгумация, – сказала Кэт.
– Что?
– Вскрывают могилу молоденькой женщины, которую похоронили в прошлый вторник.
Не переставая жевать, хозяйка дома внимательно оглядела Кэт и Эдди.
– А, ну да, кто-то говорил насчет стуков или что-то в этом роде.
Заревел младенец.
– А вы сами-то не слышали ничего необычного? – спросила Кэт, не вынимая блокнота из кармана.
Вмешался Эдди:
– Нет ли у вас кладовки или чего-нибудь такого, что выходило бы…
Лицо женщины заметно помрачнело.
– И сколько вы еще тут пробудете?
Эдди вытащил бумажник, порылся и выудил оттуда пятерку.
– Посильный вклад, – сказал он, вручая хозяйке дома бумажку.
Та сунула ее в передник, будто не заметив.
– Я ухожу в одиннадцать.
– Прекрасно.
Они пошли за женщиной вверх по лестнице. Дом был обставлен довольно скудно, как будто в него только недавно въехали. Они вошли в комнатушку с ковром, где не было ничего, кроме нескольких картонных коробок, сумки с принадлежностями для гольфа и картонки с подгузниками. Пахло свежей краской. В комнате было большое окно.
– Отсюда самый лучший вид, – сказала женщина.
Окно выходило прямо на кладбище с аккуратными рядами надгробных памятников, оно резко контрастировало с заброшенным старым кладбищем перед церковью. На расстоянии примерно двадцати футов от них двое рабочих заканчивали ставить ширму. Кэт расстроилась – за ней невозможно было ничего разглядеть. На другом конце кладбища были еще одни ворота, но их тоже охранял полицейский.
Полы похожей на палатку ширмы распахнулись, и оттуда вышел расстроенный молодой человек в деловом костюме и принялся бесцельно ходить вокруг, не обращая внимания на дождь. Эдди развернул телескопическую стойку и прикрутил к ее основанию свой «никон».
– Тот, в костюме, должно быть, ее муж, – заметила Кэт.
– Я запечатлею всех, кого увижу.
– Хочу попытаться поговорить с ним. Встретимся позднее. Идет?
Увлеченный своим оборудованием, Эдди рассеянно кивнул.
Кэт вышла и позвонила в дверь следующего дома. Ответа не последовало. Она двинулась к следующему дому. Ей открыла женщина с седеющими волосами.
Кэт улыбнулась:
– Простите за беспокойство. Я из «Вечерних новостей Суссекса».
– Нет, спасибо, – сказала женщина слегка хрипловатым голосом и стала закрывать дверь.