За тихой и темной рекой
Шрифт:
— Да кто их поймёт! Азия…
Алексей Дмитриевич с председательского места с силой затряс медным колоколом, непременным атрибутом арбитра:
— Успокойтесь, господа! Прошу всех занять свои места! — губернатор дождался, когда обстановка в зале несколько поутихла, и продолжил: — Господа, прошу вас, отложите все свои споры на будущее. Правы и те и другие. Договор действительно подписан, о чём всем вам хорошо известно, впрочем, так же известно и о том, что происходит сейчас по ту сторону Амура. Некие силы насколько я могу судить, не подчиняются правительству Китая, а посему, не обременены договорными обязательствами
— Ваше высокопревосходительство, — с переднего ряда поднялся отставной военный. «Полковник Арефьев», — тут же припомнил Киселёв его фамилию. — Можно ли сообщение господина полицмейстера и ваши резюме принимать как предупреждение о начале военных действий со стороны китайцев?
Губернатор обвёл взглядом притихший зал.
— Именно так и расценивайте мои слова. Сегодня, сейчас следует немедленно принять решение о подготовке города к обороне.
Военные напряглись. То тут, то там послышался шёпот. Из уст главы области фактически прозвучало, что мирная, устойчивая жизнь с последней фразой Баленского безвозвратно рушилась. Большинство присутствующих прекрасно знало по личному опыту, что такое оборона и к чему она может привести.
Алексей Дмитриевич понимал, что в его адрес из зала могут высказать обвинения. Не без оснований: неделю назад большую часть войск, включая четыре роты из пяти, прибывшего в апреле артиллерийского полка и казачий полк в полном составе кроме хозчасти по его приказу отправили в Приморье. Было распоряжение… В городе осталось не более восьми сотен человек — минимум, необходимый для несения службы в мирное время, но не для ведения оборонительной войны.
И вновь встрепенулся полковник в отставке Арефьев:
— Мы-то думали, что в стороне стоим от тех событий, а оно вон как… Получается: мы свои войска отправили в Приморье, а сами остались без защиты?
Губернатору тяжело было стоять под прицельным взором офицеров.
— Именно так. И помощи ждать неоткуда. И не от кого. По крайней мере в ближайшее время.
В рядах прошел шум.
Киселёв прищурился. Вот и вторая цепочка. Сначала отправка войск. После драка в китайском квартале. Затем нападение на «Селенгу». Китайцы прекрасно осведомлены о том, что мы слабы! Им оперативно сообщают новые сведения! А что, если Белый имеет ко всему этому отношение? Или, к примеру, столичному чиновнику было известно, что произойдёт в ближайшее время в городе, и он воспользовался наступившим моментом? В таком случае в столице, в Главном полицейском департаменте, должен находиться высокий чин, сильно заинтересованный в последних благовещенских событиях. Это ж выходит — измена государству в самых верхах? Киселёв тряхнул головой: «Эдак, прав губернатор, можно такого бреда насочинять, впору в сумасшедший дом…»
Пока полицмейстер терялся в собственных размышлениях, диалог между губернатором и залом вошёл в деловое русло.
— Ваше высокопревосходительство! — из второго ряда поднялся тыловик казачьего полка,
— Я думаю, — перебил Баленский и обернулся в сторону полицмейстера. — что с эвакуацией населения торопиться не следует.
— Согласен, — кивнул Киселёв, слегка привстав с места. — Нынешние события ещё не означают начала военных действий.
— Вот именно, — продолжал Алексей Дмитриевич. — Телеграф работает исправно. Депеша уже отправлена. Для паники причин не вижу! — губернатор раскрыл блокнот и принялся делать в нём пометки. — Однако, Владимир Сергеевич, попрошу вас выделить надежных людей, которые были бы готовы при крайней нужде отправиться в Хабаровск.
— Простите, ваше сиятельство, — Киселёв подошёл ближе к председателю Офицерского собрания и проговорил тихонько: — Может, отправить незамедлительно?
— А что подумают в Петербурге, ежели всё окажется лишь выходкой горстки бандитов? — усмехнулся губернатор. — Нас представят паникёрами! А потому будем ждать — утро вечера мудренее…
Настроение зала начало меняться от эмоционального шока к разумному обсуждению практических решений.
— Предлагаю, — отставник Арефьев повернулся лицом к собравшимся, — на всякий случай создать добровольную боевую дружину. Мобилизовать людей из запаса. Всех, невзирая на возраст. Их наберется несколько сотен. Немного. Но это обученные военному делу люди. Командирами поставить оставшихся офицеров, пусть даже и из тыловой службы.
— Правильно, — поддержали офицеры запаса.
— Следует ввести усиленное патрулирование города. — Киселёв не успел разглядеть, кто вставил эту реплику. — Пригорода тоже.
— И объявить комендантский час, — добавил Арефьев.
— Надобно созвать городскую думу, — из последнего ряда поднялся капитан обстрелянной «Селенги». — Солдатам понадобится оружие и пропитание. Для создания оборонительных заграждений — лопаты, топоры, тачки. Нужно говорить с купечеством.
Алексей Дмитриевич обвёл скорым взором зал:
— Завтра с утра я сим вопросом займусь лично. Однако, господа, не купцы и не ремесленники выигрывают войны. Посему властью, данной мне государем императором, я назначаю руководителем обороны Благовещенска полковника Арефьева Николая Ивановича. Соответствующий приказ подпишу утром. И ещё одно, — губернатор снова повернулся в сторону полицмейстера. — Немедленно следует предупредить казачьи станицы и, по возможности, укрепить людьми из ополчения. Завтра надо управиться, Владимир Сергеевич.
С военным делом Киселёв сталкивался впервые. Это не с ворами да политическими разбираться. Тут своя наука имелась.
— Казачьи посты сильно разбросаны, — полицмейстер неуверенно посмотрел в зал. — Расстояние от одного до другого вёрст в шестьдесят. Дыра, которую мы не в состоянии прикрыть, а китайцы могут спокойно в неё пролезть в любом месте. Станицы так и эдак окажутся в таком же положении, что и город, потому считаю, нет смысла отправлять к ним подкрепление.
Последнюю фразу Киселёв не произнёс, а выдохнул, с трудом одолевая повисшее в воздухе сопротивление— то ли воздуха, то ли негодования зала.