За тридевять земель
Шрифт:
Агнеша хорошо умел идти молча, и Лый ценил это его качество. Агнешка, конечно, как и всякий человек, мог и спорить, и чудить, но умел он и молчать. А молчание, знал Лый, – среди людей редкий дар. Тот, кто умеет молчать, – умеет слушать и слышать, а это значит, что такому сварогину будет по силам и внять Песне Леса, и постигнуть науку лесного народа. Индрик предрекал тёмное время для всего Света, да и Лый, как и другие обитатели Леса, чувствовал, что неладное витало в воздухе. Неспроста ведь оживились и мавки, и русалки – месяц назад даже на полевых леших напали, что впредь никогда не случалось. Не зря князь
К середине следующего дня Лый и его юный спутник добрались до сердца Южной Тайги, где ели и сосны были невероятной высоты, а их кроны смыкались, будто потолок. Солнечный свет почти не проникал сквозь плотную хвою, и казалось, будто сами стволы вековых деревьев излучают тихий тёплый свет. Земля была неестественно чиста: не было ни валежника, ни кустарников, только лежал плотным слоем хвойный опад, кое-где закрытый снегом.
– Мы почти пришли, – обратился Лый к Агнешке, который невольно поёжился. – Ты чего, боишься? – удивился леший и потрепал сварогина по плечу.
– Не боюсь я, – постарался уверенно ответить Агнеша, и Лый, хохотнув, направился к двум особенно высоким елям, которые стояли будто ворота.
Дойдя до деревьев, леший остановился и зашептал, Агнеша остался позади. Шёпот лешего был низким, рокочущим, но удивительно мягким, словно мох; его Слово поднялось с земли сухой хвоей и мерцающим кружевом оплело пространство между елями. Воздух задрожал, и зелёная паутина Слов, похожая на стену, колыхнулась и с хрустом пала, открыв вход в царство лесного народа.
Деревья, представшие взору, были настолько высокими, что казалось, их крона упирается в небеса. Солнечный свет лился сквозь высокую хвою водопадами, освещая деревянные терема, пристроенные к монументальным стволам деревьев. Терема перемежались с огромными трутовиками, в которых тоже были вырублены окна; верхние гульбища и балконы теремов соединяли переброшенные подвесные мосты с установленными на них фонарями. Мосты, как и улицы лесного города, были оживлены, и идущие по ним лешие с такого расстояния виделись совсем маленькими.
Лый обернулся на замершего Агнешу.
– Добро пожаловать! – улыбнулся он, лапой приглашая человека следовать за ним.
– Я думал, вы среди леса живёте, – искренне признался сварогин, и Лый рассмеялся.
– Город Йолк, – представил лесное княжество леший, проходя между елями-вратами. Агнеша шёл рядом. – Один из самых больших лесных городов, город, в котором живёт сам лесной князь Дреф!
– Вот это диво! – искренне восхитился Агнешка, и лесные врата закрылись. Теперь если заплутавший путник и окажется в сердце тайги, то увидит только вековые ели, между которыми будет лежать старый валежник.
Лый повёл гостя к низине, где располагался лесной град. Йолк не окружала крепостная стена, не было и воинов-дозорных. Услышав вопрос Агнешки, Лый рассмеялся в голос и покачал косматой головой.
Просторные улицы Йолка устилал хвойный опад, и, несмотря на солнечный день, на улицах горели жёлто-зелёные фонари. Терема, пристроенные к монументальным соснам, оказались
Жители Йолка, увидев человека, останавливались и, не стесняясь, показывали на него лапами. Высокие грузные мохнатые лешие удивлённо перешёптывались, кто-то даже шёл следом, во все глаза разглядывая юного сварогина. Агнеше стало совсем не по себе, но Лый, не обращая внимания на любопытных, продолжал уверенно вести юношу вглубь Йолка.
Несмотря на страх, Агнеша не упускал случая и сам разглядывал лесной народ. Одеты лешие были примерно одинаково – в вывороченные шкуры до колен, скреплённые поясами. Некоторые носили длинные подпоясанные рубахи, сплетённые из необычного зелёного, похожего на мох сукна. Женщины, которых можно было узнать по более изящным фигурам, облачались в подпоясанные хламиды, отдалённо напоминающие платья. Обуви у леших не было. Густая шерсть, которая покрывала их тела, различалась по цвету: от тёмно-бурого, как у Лыя, до белого. Ростом лешие различались тоже. Совсем маленькие, не больше аршина, лешие были бурого и бежевого цвета, но встречались и совсем светлые. Особо могучие – белые и серые жители Йолка; коричневые и красноватые хоть и были выше людей, но среди лесного народа являлись средними.
Морды леших нельзя назвать ни человеческими, ни звериными. На покрытых мелкой шерстью лицах глубоко посажены выразительные похожие на человеческие глаза, небольшой курносый нос и почти безгубый рот. На голове шерсть была длиннее, чем на теле, и многие, как и люди, собирали волосы в косы. Головных уборов лешие не носили, и можно было видеть их чуть заострённые, похожие на звериные уши.
– Это елмаганы, – наклонился Лый к Агнеше, когда заметил, что его спутник разглядывает двух белых грозных громил, которые хмуро взирали на человека. – Самые воинственные из нас. Пока к тебе здесь не привыкнут, лучше не иметь с ними дел.
Агнешка робко кивнул: елмаганы были одеты в некое подобие деревянных доспехов, и за их поясами красовались топоры.
– Таких, как я, называют гаркунами, – продолжил рассказывать Лый, ведя Агнешку по улице, которая была образована как отдельно стоящими избами, поросшими мхом, так пристроенными к деревьям теремами. – А самые маленькие из нас – полевики. Их ещё называют полевыми лешими, потому как родина полевиков – поля.
– Ты никогда не говорил о том, что лешие бывают разные, – тихо удивился сварогин, и Лый басовито хмыкнул.
– Я много чего тебе не говорил, – признался он. – Всему своё время.
Улица, по которой они шли, стала шире и привела на площадь, в центре которой росла невероятных размеров раскидистая сосна. Огромный ствол опоясывали теремные пристройки, каскадом крыш и балконов поднимавшиеся до середины мощного дерева. Причелины и наличники теремов украшала грубая резьба, на концах охлупеней крыш висели нитки с полыми деревянными бусами, глухо постукивающими на ветру. Дерево с его теремами окружал невысокий, скорее для красоты, редкий забор из стоящих частоколом брёвен. По обеим сторонам самых больших брёвен забора, которые располагались на расстоянии друг от друга, несли почётный караул елмаганы в деревянных доспехах и с копьями.