За улыбку ребенка
Шрифт:
Даллас и сама хорошо знала, что мужчины, зачав ребенка, исчезали в неизвестном направлении. Таким был и ее собственный отец.
Вечером, когда Сэм шел с работы домой, его громко окликнули:
– Эй, Пуласки!
Сэм оглянулся. Позади него стояли четверо мужчин, один из них – Джек Рейнолдс. Тот, что кричал, коротышка с пивным брюшком, Пит Тэлли, утирал румяное лицо грязным носовым платком.
– Мы идем попить холодного пивка у Келли. Ты с нами?
Сэм заколебался. Они и так отработали сегодня лишних полчаса.
– Не
– Господи, сегодня же пятница! – фыркнул Тэлли. – Каждый мужчина заслуживает небольшой передышки после тяжелой недели. Ты сможешь позвонить ей из бара.
Сэм гордо вздернул подбородок.
– Я не должен отчитываться. Просто есть хочу.
Тэлли пожал плечами.
– В баре подают сэндвичи. Ладно, ты как хочешь, а нам пора горло промочить.
– Ну же, Сэм, – вмешался Джек, – выпьешь с нами пару кружек, и все, твоя жена поймет.
– Я не должен оправдываться перед своей женой, – гордо повторил Сэм.
– Тогда пошли.
Подумав, что это, вероятно, лучший шанс выяснить, знают ли парни о торговле младенцами, Сэм мысленно извинился перед Даллас и присоединился к ожидающей его компании.
Даллас постаралась устроиться поудобнее на диване, перевернула газетную страницу и взглянула на часы. Почти восемь. Ужин, который она приготовила к шести, давно остыл.
Даллас напомнила себе – уже, наверное, в десятый раз, – что Сэм работает. Может, он узнал что-то и пошел по следу. Она позавидовала ему. Что угодно, лишь бы не сидеть в этой грязной квартире, да еще с пятью килограммами лишнего веса на коленях, перечитывать газету и таращиться в мутный экран телевизора.
Даже книжки нет. Она привезла пару романов, но дочитала последний еще утром. Так непривычно много свободного времени в эти дни! Ее собственная часть расследования оказалась скучной и нерезультативной.
Даллас взъерошила волосы, рассеянно заметив, что неплохо бы их подстричь и уложить. За эту неделю она их ни разу не укладывала, просто мыла и сушила, и они висели прямыми прядями, а не загибались к шее плавной линией, как раньше.
Обычно собственная внешность не особенно волновала Даллас, то есть когда это не входило в часть задания. Временами ей приходилось быть такой оборванной и омерзительной, что она едва узнавала себя в зеркале. Почему же сейчас ей хочется выглядеть как можно привлекательнее?
Даллас снова взглянула на часы и тихо выругалась. Прошло всего пять минут. Как же медленно тянется время! Где Сэм, черт побери?
– Слушай, Пуласки, выпей-ка еще!
– Да нет, мне, пожалуй, пора домой.
– Твоя женщина водит тебя на коротком поводке, а, Пуласки? – насмешливо спросил Пит Тэлли.
Сэм гордо поднял голову.
– Нет, черт побери! Я собираюсь домой не из-за нее.
– Так почему же? Разве тебе здесь не весело?
– Может, тебе действительно лучше пойти домой? – вмешался Джек Рейнолдс и объяснил:
– У Сэма жена беременная. Ей, наверное, вредно
Сэм фыркнул:
– Она всегда на меня злится.
– Когда родится ребенок, Сэм? – спросил Джек, единственный, чье настроение улучшалось с каждой выпитой кружкой пива.
– Думаю, через месяц или около того. Она сказала, но я забыл.
– Забыл? – изумленно повторил Джек.
– Да. По крайней мере стараюсь забыть, – криво усмехнулся Сэм.
– Не очень-то радуешься, а? – спросил Тэлли.
– Это была не моя идея.
– И ты прав, – пылко согласился Тэлли. – Еще не родилась женщина, которая смогла бы привязать меня к дому, полному хрюкающих поросят. Мой брат вертится на трех работах, чтобы одевать свою дочку в модные платья.
– Я не собираюсь надрываться на трех работах, – проворчал Сэм, снова входя в образ. – Я и одной сыт по горло.
– Все это не так плохо, – задумчиво сказал Бруер. – Мне не нравилось, когда жена ходила беременная, а сейчас у нас хорошие ребятишки. Два мальчика, девять и семь лет. Старший уже прекрасно играет в бейсбол, младший предпочитает футбол. Они играют в городских лигах.
Джек заметно оживился.
– Да, Сэм, – сказал он. – Тебе это понравится, правда? Гонять мяч со своим малышом.
– Врач говорит, что родится, скорее всего, девочка, – пожаловался Сэм. – Только этого мне не хватало. Еще одна вечно недовольная женщина в доме.
Все сочувственно закивали.
Следующий шаг будет посложнее: выудить сведения, не возбуждая подозрений. Сэм тяжело вздохнул и уставился в кружку с пивом, демонстрируя беспросветное уныние.
– Сейчас я не могу себе позволить ребенка, вот в чем все дело.
Воцарилось неловкое молчание. Трое работяг переживали несчастье собрата. Первым заговорил Джек:
– Вы не подумывали отдать ребенка на усыновление?
– Даллас и слышать об этом не хочет. Да еще все эти бумажные сложности. Терпеть не могу проклятых бюрократов.
– Есть частное усыновление, – предложил Бруер. – Это легче, я слышал. Нужен адвокат, только и всего.
– Адвокатов ненавижу еще больше, чем бюрократов, – презрительно сказал Сэм.
– На твоем месте я бы просто слинял, – предложил Тэлли. – Освободись, мужчина!
Бруер нахмурился, Джек казался ошарашенным предложением Тэлли.
– Сам об этом думал, – кивнул Сэм.
– Выпей еще пива, – предложил Тэлли, довольный одобрением Сэма. – Некуда спешить.
– Точно, – согласился Сэм и подозвал угрюмую скучающую официантку, без энтузиазма обслуживавшую их уже два часа. – Эй, Вилма, принеси-ка нам еще по кружке!
Пора сматываться, решил он, когда Вилма кивком подтвердила принятый заказ. Эти парни или не знают ничего о торговцах детьми, или не собираются посылать к ним клиентов.
Похоже, пора приступать ко второй стадии расследования, то есть добиться увольнения. Но для этого придется ждать понедельника. Сегодня можно посидеть, расслабиться и позволить Сэму Пуласки пропустить еще пару кружек пива с коллегами. А потом он пойдет домой к Даллас.