За вуалью

Хэлли Карина

— Я в порядке, — прохрипел он.

Перри думала, что мы поссорились, как я подозревала, и она была недалеко от правды.

— Джей, — помахала она. — Почему тебе не вернуться внутрь? Я хочу поговорить с сестрой.

Джей кивнул и прошел мимо нас, даже не взглянув в мою сторону. Он завернул за угол, и я ощутила, как связь между нами порвалась, хорошо это было или плохо.

Перри повернулась ко мне.

— Выкладывай. Все. Сейчас.

— Что?

— Не играй дурочку. Хочешь, чтобы я залезла в твою голову?

— Ты

сказала, что это так не работает!

Она ухмыльнулась.

— Мы развиваемся.

Я надавила на ее лоб.

— Я тебя не впущу.

— Тогда скажи, что происходит! Ты спишь с ним?

В лоб. Я от нее меньшего не ждала.

И не было смысла врать.

— Да.

— Ада! — завизжала она, хлопнув меня по руке. — Что с тобой такое?

Я потирала руку, хмурясь.

— Не суди меня, или я буду судить тебя.

— Это еще за что?

— Может, за то, что ты спала с Дексом, когда он был с девушкой?

Ах, убийственный взгляд. Раньше я сжималась от него. Но не теперь.

— То было другим.

— Почему то нормально, а это — нет?

— Ада, — почти заорала она. Она пыталась не бить меня по голове. — О, боже. Ты себя слышишь? Как это нормально? Он даже не человек.

— Он был человеком, — я вспомнила его слова, взгляд, когда он стал кем — то еще. — Его тело человеческое.

— Ты слышишь свои слова? Серьезно? Ты не можешь спать со своим Якобом. Как это может хорошо обернуться? Он бессмертный!

Я ощущала себя маленькой. Очень маленькой. Юной. И глупой.

И я не могла объяснить это никак, кроме самого жалкого способа.

Я ощущала, что он мой суженый.

Мы были созданы друг для друга.

Я была слепой, а теперь видела.

Но я не знала, что теперь видела.

— Ты не понимаешь, — выдавила я.

Она вздохнула, отвернулась от меня, словно набиралась сил на улице. Она повернулась, ее лицо смягчилось.

— Я знаю, тебе тяжело сейчас. Я знаю. И он помогает тебе. Но ты должна понимать, что это добром не кончится. Ты ведь это знаешь? Если нет… поговори с Розой.

Я нахмурилась. Роза звучала знакомо.

Она продолжила, теребя браслет с якорем на запястье.

— Роза была как я, как ты. Ей нужен был Якоб, чтобы сражаться с демонами. То была ее судьба. И у нее был Якоб. Максимус.

Я вдохнула, зная, куда она клонила.

— Максимус учил Розу, — сказала она. — Они были командой, прогоняли демонов и прочее. Но со временем, а то и сразу, не знаю, Роза и Максимус полюбили друг друга. Он стал изгоем из — за нее. Бросил бессмертие, способности, чтобы жить с ней нормальной жизнью. Все ради нее, — она смерила меня взглядом. — А потом она бросила его. Разбила его сердце. И он умер. Конец.

— Боже, Перри, — возмутилась я. — Другая версия этой истории была куда лучше.

— Это холодная тяжелая правда, прибереженная для моей сестры. Хочешь, чтобы так было у тебя и Джея? Ты хочешь, чтобы он бросил все ради тебя

и потом умер? Нет. А что тогда? Как могут быть нормальные отношения с тем, кто не может умереть? И ты объяснишь папе, когда тебе будет шестьдесят, а ему все еще тридцать, что у него просто хорошие гены? Он станет подопытным образцом правительства.

Я отвела взгляд, зная, что она говорила правду, но я не давала себе думать так далеко.

— С ним хорошо, — тихо призналась я. — Даже лучше. Ты не знаешь. Это как…

— Утерянный кусочек пазла, — подсказала она. — Или магнит. Твое сердце и его. Да. Я знаю. Но в твоем случае нужно думать наперед. Потому что с нашими жизнями не выйдет думать одним моментом. Тебя влечет к Джею из — за красоты. Может, есть связь, которой у меня с моим Якобом не было. Но ты не знаешь его, он не знает себя, и тебя тянет к нему, потому что он там. Он понимает тебя, как никто другой.

Разве это не было важным?

— Тебе нужно поговорить с Розой, — продолжила она. — Я дам тебе номер.

— То Максимус и Роза, — сказала я. — Это не Ада и Джей. И не Декс и Перри. У нас разные ситуации, разные души.

— Кроме тех, у кого нет души.

Я замерла, мое сердце отвергало ее слова.

— У Джея есть душа.

— Чья душа?

— Я не могу сейчас разбираться с этим, — сказала я, прошла мимо нее и бросилась к ресторану. Мне уже хватило, и я не хотела сомневаться в Джее еще сильнее.

Внутри я избегала взгляда Джея, отвлекалась на пасту. Я оставила эспрессо, который подали на ужин, и втихую выпила бокал самбуки у Ребекки, насчет которого она сомневалась.

Но на пути из ресторана к их квартире я думала только о Джее. Он сидел рядом со мной, как призрак, замкнулся в своей голове и терзал себя.

Жирный кролик поприветствовал нас, радостно виляя мне и лая на Джея. В этот раз Джея это задело. Я еще не видела, чтобы он так кривился, словно собака оскорбляла его.

Мы ушли спать. Декс и Перри забрали пса в свою спальню. Джей лег на диване. Я ушла в гостевую спальню.

Я лежала там, зная, что Джей следил за мной, пока я шла сюда. Он точно вздрогнул, когда я закрыла дверь. Я ощущала его дыхание, он был моим продолжением. Он звал меня, даже если невольно, обещал слияние наших тел, обещал прогнать заботы. Я хотела вернуться в тот номер в отеле, где его радость была единственным, что меня волновало.

Это было из — за секса с ним. Такими были последствия. Я теряла себя в нем, а он себя во мне.

Боже, я словно слушала лекцию из католической школы в голове.

Я прогнала это, вытащила телефон, ведь все равно не могла спать.

Комната была маленькой, полной компьютеров и оборудования Декса. А еще тут был стеллаж с книгами и памятки, связанные с музыкой. Хоть было тесно, место зловеще сияло в электронном свете, и мне казалось, что тени за сиянием движутся.

Ползут. Подбираются. Все ближе.