За ядовитыми змеями. Дьявольское отродье
Шрифт:
Крупные змеи имеют длинные ядопроводящие зубы. Когда змея пребывает в спокойном состоянии, зубы отгибаются внутрь, но едва открывается пасть — они выпрямляются. Бывает, что змея так быстро захлопывает пасть, что зубы не успевают вернуться в исходное положение. Тогда они пробивают нижнюю челюсть пресмыкающегося насквозь. Такая ситуация особенно опасна для змеелова, так как ядовитые зубы, пройдя сквозь нижнюю челюсть змеи, могут поранить ничего не подозревающего ловца. Так случилось и с Анатолием. Разъяренная гюрза, пытаясь поразить врага, захлопнула пасть, верхние зубы пробили нижнюю челюсть и вонзились
Когда подбежали мы с Марком, Анатолий сидел на земле, виновато улыбаясь, Васька отсасывал кровь из пораненного пальца, а Павлик топтался тут же и подавал советы. Мгновенно сообразив, что случилось, Марк сделал пострадавшему два укола сыворотки «Антигюрза», Ваську погнал на станцию за машиной, а мы, перетянув Анатолию руку выше локтя, понесли его в поселок.
Анатолия доставили в больницу, где врачи, порядочно повозившись, спасли ему жизнь. Обычно от укусов гюрзы погибает более тридцати процентов укушенных. Многое в таких случаях зависит от принятых мер и того, куда нанесен укус. Толя, к счастью, не вошел в число этих тридцати процентов, но провалялся парень в больнице месяца четыре и едва не лишился руки.
Когда молодой врач-туркмен заверил, что предпримет все, чтобы спасти нашего товарища, мы пришли в себя и, немного успокоившись, обрели возможность рассуждать и поступать в какой-то степени логично. Собравшись у палатки, мы тщательно обсудили происшествие, разобрались в некоторых деталях и пришли к единодушному решению, которое тотчас же было выражено Васькой — самым горячим и нетерпеливым из нас. Виноват в случившемся конечно же был Игорь, малодушно уклонившийся от схватки со змеей. Мало того, что сам струсил, но он не помог в трудную минуту товарищу — это не укладывалось в голове, было чудовищно! Васька, не привыкший сдерживать свои порывы, подошел к побледневшему Игорю вплотную, тряхнул его за грудь:
— Проваливай отсюда, подлый трус! Катись на третьей скорости!
Игорь порывался что-то сказать в свое оправдание, но Васька сжал кулаки. Марк схватил его за руку.
— Так нельзя, — проговорил он, хотя и сам дрожал от волнения.
— Так, значит, нельзя, а так, как поступил этот козел, значит, можно?
Мы одернули Василия, но нам самим очень хотелось высказать Игорю все, что мы о нем думаем. Почувствовав это, Игорь на всякий случай отодвинулся от Василия и примирительно проговорил:
— Незачем ссориться. Бывает…
— Бывает, — согласился Васька. — Но больше не будет. Сматывай удочки, и поскорее.
Игорь ушел. Больше мы его не встречали.
И снова мы ловим гюрз. Гюрзы, гюрзы, гюрзы — нет им конца. Толстые, обросшие бородавками, грязно-серые. Павлик уверяет, что стал видеть их во сне, Васька откликается на это сообщение ехидным замечанием, смысл которого в том, что было бы для всех лучше, если бы Павлик видел их наяву. Павлик сделал вид, что намека не понял: гюрзы — змеи серьезные, и после случая с Анатолием Павлик уяснил это достаточно хорошо.
К сожалению, гюрзы по-прежнему встречаются редко. Вероятно, мы выбрали неудачное место для охоты, либо просто-напросто наступила
Пожалуй, кроме человека, взрослая гюрза не боится никого. Тем не менее, несмотря на это обстоятельство, гюрзы стараются поселиться неподалеку от людей. Бывали случаи, когда гюрзы обосновывались где-нибудь в саду или в огороде, иногда они заползают в дома и прочно утверждаются на чердаке, под лестницей, в подполье, и выкурить незваных гостей оттуда не так-то просто.
В Туркмении гюрзы нередко селятся прямо на хлопковых полях. В зарослях снует много мышей, ночами гюрзы устраивают на грызунов подлинные облавы.
Во время хлопкоуборочных работ дехканам приходится внимательно следить, не мелькнет ли поблизости змея, то и дело поглядывать под ноги, чтобы не наступить на пригревшееся на солнце пресмыкающееся. Прокладчики арыков рассказывали, что им не раз приходилось пускать в ход тяжелый кетмень, расправляясь с гюрзами, не желавшими покинуть район работ.
Гюрзы — наглые воры. В поисках пищи они забираются в курятники, лакомятся яйцами, цыплятами, а иногда не прочь погубить и кур. Домашние животные в Туркмении очень боятся и остерегаются змей и тем не менее частенько подвергаются укусам. Особенно страдает крупный рогатый скот, находящийся на выпасе. Прячущиеся в траве гюрзы наносят животным укусы в голову, что в большинстве случаев приводит к печальным последствиям…
Берег реки зарос невысокими деревьями, приземистый колючий кустарник приносил нам немало неприятностей — колючки рвали одежду, царапали кожу. Мы кляли их на чем свет стоит и очень обрадовались, увидев впереди зеленый оазис. Столько дней провели в пустыне, среди сплошных песков, и вот судьба нас вознаградила за все тяготы и лишения.
Мы остановились на опушке леса, на ветвях деревьев перекликались птицы, удивительный лес, среди жаркого марева песков, словно возник из сказки, жара почти не чувствовалась, веяло прохладой, где-то поблизости мелодично журчал ручей.
Над развесистым, отдельно стоящим деревом кружилась, попискивая, стайка пестрых пичуг, другие носились взад и вперед, оглашая окрестности тревожными криками.
— Похоже, на дерево кто-то залез. — Васька сдвинул на лоб фуражку с большим козырьком. — Уж не кот ли озорует?
Дикие коты действительно водились в этих местах — злобные, кровожадные хищники, сильные и ловкие. Им ничего не стоило залезть на дерево и опустошить гнездо. Коты большей частью выходили на промысел по ночам, разбойничали под покровом темноты, исчезая на рассвете в своих укромных логовах, но иногда хищники нарушали свое расписание: очевидно, так случалось, когда ночная охота бывала неудачной.