Забить гол
Шрифт:
Глава 42
Энди
— Энди, нет ничего постыдного в том, чтобы вернуться домой и позаботиться о себе. Мы с твоим папой обзвонили всех и нашли лучшего специалиста по ортопедии запястий в стране — доктора Вайнберга. Он работал с обеими сестрами Уильямс!
— Я подумаю об этом, мама.
Я знала, что было ошибкой отвечать на ее звонок, пока я ждала, когда доктор осмотрит
— Ты можешь улететь домой, а мы с папой можем забрать тебя из аэропорта. Ты можешь посмотреть финальную игру здесь, с нами.
Она в основном описывала мой худший кошмар и даже не осознавала этого.
— Мам. Я остаюсь в Рио. Я собираюсь сыграть в финале.
— Не думаю, что это умная идея, милая.
Я разозлилась на ее пренебрежение, но решила, что это было из-за невежества, а не из-за снисходительности. Она никогда не играла в футбол на олимпийском уровне. Она думала, что знает, как усердно я работала, чтобы добраться туда, где я была, но она не была внутри моего тела. Каждая поздняя ночная тренировка, каждая лишняя миля, каждое дополнительное повторение, каждая капля пота и крови, которые отдало мое тело, были бы напрасны, если бы я покинула Рио, не сыграв в финале. Футбол отнял у меня так много сил. Растяжения, ушибы, вывихи — не было ни одной части моего тела, которую футбол оставил бы нетронутой.
— Мама, сейчас придет доктор. Мне нужно идти.
Это была ложь, но это заставило ее повесить трубку. Она взяла с меня обещание позвонить ей после завершения встречи, но я знала, что не позвоню.
— Мисс Фостер.
Позади меня раздался тихий стук в дверь, и я обернулась, чтобы посмотреть через плечо, когда вошел доктор. Он держал мою карту подмышкой; внутри нее у него были мои МРТ — снимки и отчеты о травмах — все, что ему было нужно, чтобы навсегда уничтожить мои мечты.
— Как ты? — спросил он, взглянув на меня поверх очков в черной оправе после того, как сел в свое кожаное кресло.
Я положила запястье на колени и кивнула.
— Чувствую себя прекрасно.
— Я имел в виду, как у тебя дела, в целом. Твоя команда довольно хорошо сыграла в своей последней игре, — отметил он.
Во время нашей последней встречи он не утруждал себя светской беседой. Почему он делает это на этот раз?
Я пожала плечами.
— Я в порядке. И это было некрасиво, но победа есть победа.
Он кивнул.
— Верно. Ну, Лиза рассказала мне о вашей физиотерапии, и я взглянул на сегодняшнюю визуализацию. — Он указал на мое запястье. — Давай проведем быстрый осмотр, а затем мы сможем продолжить разговор.
Я приготовилась к этому моменту. Я знала, что он будет выполнять те же упражнения, что и на первом осмотре, и я приучила себя скрывать каждую эмоцию. Когда он надавил на мое запястье и спросил, больно ли, я покачала головой.
— Нет.
— Как насчет сейчас? — спросил он, осторожно вращая мое запястье по кругу.
Это не обязательно было ложью, когда я сказала ему, что
— Ты понимаешь, что эта встреча была назначена для того, чтобы я мог дать вердикт по поводу твоего участия в финале через два дня?
Я кивнула.
— Не думаю, что растяжение полностью зажило. Ты сказала мне, что тебе лучше, но тело не лжет. — Он указал на два моих запястья, лежащих плашмя на его столе. — Мы все еще можем видеть опухоль, окружающую твое запястье. Она уменьшилась, но ясно, что ты все еще исцеляешься от травмы.
Я убрала руки со стола и засунула их под стол.
— Так что Вы хотите этим сказать?
— Я не могу допустить тебя к игре. — Он снял очки и помассировал нос, как будто это ему было больно.
— Вы что, шутите?
— Лиза сказала, что тебе стало лучше…
— Более чем лучше. С моим запястьем все в порядке. Опухоль от упражнений, а не от травмы.
Его рот сжался в жесткую, мрачную линию.
— Мне очень жаль, но твой тренер захочет узнать мое мнение, и я должен буду сообщить ей свое заключение, основанное на доказательствах.
Я вскочила со стула, и металлические ножки заскрежетали по полу.
— Что-нибудь сломано?
Он в шоке откинулся на спинку стула.
— Ну, нет…
— Тогда это все, что Вам нужно сообщить. Играю я или нет — решать не Вам.
Он нахмурил брови, и я сглотнула, надеясь, что мне удалось достучаться до него.
— Я знаю свое тело лучше, чем кто-либо другой. Знаю, как далеко могу зайти, поэтому, пожалуйста, не принимайте это решение за меня. Просто скажите ей, что МРТ подтвердило отсутствие переломов костей и что Вы заметили улучшение. Это все, о чем я прошу.
Я встала и вышла из его кабинета. Мне нужно было, чтобы он подумал об этом, подумал о том, что он сделает с моей карьерой, если не допустит меня к игре. Я не просила его лгать; я хотела, чтобы он изложил факты. Остальное я могла бы заполнить сама.
— Как все прошло?
Я повернулась и увидела Лизу, прислоненную к стене у кабинета врача.
— Не очень, — сказала я, качая головой.
— Он сказал, собирается ли допускать тебя до игры?
— Я ушла до того, как он смог.
Она ухмыльнулась.
— Конечно. Что ж, давай приступим к работе.
Я последовала за ней к нашему тренировочному столу и вскочила, чтобы сесть на край.
— Мы не будем тренироваться слишком долго этим утром, — сказала она, протягивая руку, чтобы схватить меня за запястье. — Я собираюсь обмотать твое запястье льдом в конце и посмотреть, не сможем ли мы снять часть этого воспаления.
Я уставилась на свое запястье, пока она вертела его в руках. Я глубоко вздохнула, с удивлением обнаружив, что в уголках моих глаз появились слезы. Моя грудь сжалась, и я с трудом могла сглотнуть. Все это становилось уже чересчур. В глубине души я убедила себя, что скандал в СМИ, ситуация с Фредди, вера моих товарищей по команде — все это разрешится само собой, если только я смогу вернуться на поле. Но одним телефонным звонком моему тренеру доктор мог положить конец этой надежде.