Заблуждение. Реальная история созависимости
Шрифт:
И холод такой от этой черноты, даже скорее сквозняк…
– Марк, мне холодно.
Дергаю его за рукав.
Поднимаю глаза на него, а он стоит весь бледный, губы синие. Дрожат.
– Да ты же замерз, отходи отсюда.
Трясу его, но он стоит как вкопанный и не может сдвинуться с места.
– Да что это с вами?!
Кричу
– Что вы с ним сделали?!
Я вижу Марка с бритой головой и в серой как будто тюремной робе. Мешки под глазами такие, будто он постарел лет на десять.
Оборачиваюсь к машине, но ее там больше нет.
Марк стоит и непонимающе на меня смотрит:
– Идем? – в руках у его пачка банкнот.
Он смеется.
– Что это? – спрашиваю я.
– Мама денег дала. Ты никогда не видела денег?! – Марк излучает бесконечную радость.
– Столько сразу, нет, – честно признаюсь я.
– Идем! – повторяет он, и я снова слышу его радужный смех.
23
Дым кальяна стирает и без того незнакомые лица. Я никогда не запоминаю имя, которым мне только что представились.
Дрожь по телу от прикосновения руки Марка, когда он передает мне мундштук.
Вдыхаю мягкий дым, мята и яблоко взрываются в гортани.
Открываю глаза: куда все ушли?
Выбегаю из комнаты.
– Марк?!
Прижимает ее поцелуем к стене.
Не сопротивляется.
Зачем так?
Ботинки, куртка, дверь. Закрыта. Мать вашу, я хочу выйти.
Хватает за руку. Девочка милая, с белыми кудрями бросается на колени, умоляет простить. Кажется, ее зовут Ленка.
А Марк сжимает мое запястье так, будто слушает пульс. Он точно знает, что я сейчас чувствую. И знает, что я это знаю.
Я не хочу в этом участвовать.
Я должна выйти.
Указательный палец Марка там, где бьется мое сердце, кажется, он нажмет сильнее, и оно остановится. И его глаза, застревающие где-то внутри моей головы.
Я не хочу.
Я просто хочу, чтобы меня любили.
Ты нужна мне.
Его ладони мягко обволакивают мое лицо, снова и снова, бесконечно, словно это повторялось множество раз до и после и всегда заканчивалось одним и тем же: я падаю, а он подхватывает.
Или не заканчивалось.
Останься. У нее тушь размазалась по лицу, как у актрисы дешевой мелодрамы. Видишь?
Останься.
А что будет, если уйду?
Я верну тебя снова.
А я опять уйду.
И
Так не бывает.
Между мной и тобой возможно все.
Ушла. Ленка.
23
Красное платье бьётся в истерике.
Его заперли в этом шкафу три года назад, и оно так ни разу и не увидело свет.
Оно знает, что тысячи вещей в этой квартире, и в этом шкафу особенно, каждый день пытаются отвоевать себе клочок свободного места. Захватить территорию у людей живущих здесь.
У меня, Марка и его мамы, плачущей за стеной на кухне в обнимку с джин тоником, всякий раз, когда мы занимаемся сексом.
Вещи окружают, подступая с разных сторон к кровати, занимающей треть комнаты.
Красное платье плачет, когда я провожу по нему ладонью.
– Когда-нибудь я освобожу тебя, милое, – шепчу я ему. – Но сейчас ты должно принять одно – тебя купили не для того, чтобы носить. Просто этой женщине нужно было на время заткнуть пустоту внутри себя. Болезненную, леденящую пустоту, которую невозможно терпеть, понимаешь?
Знаешь, мне иногда кажется, что я тоже всего лишь платье, запертое с биркой в шкафу.
Но едва я успеваю об этом задуматься, Марк наливает мне выпить. А дальше я уже ничего не помню.
Как тогда, когда он с силой замкнул свои пальцы на шее своего отца. Кажется, я спасла ему жизнь, и мы оказались здесь.
23
Запах Paco Robanne Black XS с примесью сигарет.
И я пьянею не от сакэ.
Красивые, горячие, мужские руки.
Я что, нашла тебя?
Или это ты меня нашел?
Я так ждала, когда меня поймают. Да, именно это слово.
Сегодня снилось, что сознаюсь ему в том, что я существо с другой Галактики.
А он мне верит. Кажется, он просто в меня верит и даже в то, что я красивая. Сумасшедший.
Я что, важна ему?
Действительно так важна, что мой телефон разрывается от уведомлений о его сообщениях каждую минуту?
Так важна, что его волнует, что я ела на завтрак и как спала ночью?
И он настолько важен, что я рассказываю ему свои психоделические сны и посвящаю стихи.
Одному рассказ, другому стихи, мне не жалко. Просто хочется творить любовью. И делиться.
Проснись Ева, так не бывает!
Открой глаза, не нужно тебе туда, опасно!
А он в ладони мое лицо и:
– как будто я знал тебя раньше.
а мне никто так в жизни никогда не говорил, понимаете?
23