ЗАБОТЛИВАЯ ЖЕНСКАЯ РУКА

Первухина Надежда Валентиновна

– Захлебнулся, - презрительно констатировала Димка.
– Собаке - собачья смерть.

– Кхм, - намекнул волк.

– То есть ежовая, - исправилась Димка, впрочем, лучше не стало.

– Вперед!
– рявкнул предводитель.
– Слава Небесной Длани! Слава!

Пленники, покачиваясь от усталости и разочарования, зашагали вперед, подгоняемые злодеями на верблюдах.

Возле откинувшего лапки ежа и растерзанного артефакта остался только учитель Указал. Он концом посоха поддел один из обрывков руки, поднес его к глазам, внимательно рассмотрел, а потом отбросил с брезгливостью.

– Артефакт, - насмешливо сказал он и ударил пятками верблюда

по бокам.

Верблюд неохотно двинулся в сторону бредущего в песках каравана. Старик Указал ехал и поглядывал на небо.

– Скоро грянет буря, - заявил он неопределенно.
– И на этот счет у меня имеются кое-какие планы…

г. Кимовск, Тульская область,

Россия

12 января, понедельник, 1:30

Трифон был счастлив.

Уже потому, что он спал и ему ничего не снилось.

Хотя, с другой стороны, реальность, в которую они с Олегом попали еще вчера, была гораздо неприятнее самых кошмарных сновидений.

А ведь как было дело…

…Увидев чудовищное количество вполне жизнеспособных конечностей, Олег и Трифон только переглянулись и пожали плечами. Причем Трифон видел, что Олега, разумеется, зрелище потрясло, но не до такой степени, как этих паразитов Гену и Юрика. Крепкие перцы вкупе с Гранечкой, увидев шевелящиеся и ползающие руки, принялись нервно икать, лица у них стали цвета мороженых пельменей. И Трифон ощутил себя хозяином положения. Не обращая внимания на дрожащие в руках Гены и Юрика пушки, он шагнул в комнату, причем ползающие по полу руки немедленно освободили ему дорогу, словно вежливые придворные перед монархом. Правда, пара особо назойливых ручек подергала Трифона за штанину: дескать, привет, милый, как дела, мы соскучились без твоего приятного мужского общества. Театр абсурда, одним словом.

Итак, Трифон шагнул в комнату, бросив через плечо Олегу и новоявленным бандитам:

– Проходите, располагайтесь…

Он осмотрелся. Если в квартире и был взрыв, то сейчас она выглядела так, словно после взрыва ее реставрировала не то что школа, а целая академия ремонтно-строительных работ. Чисто, красиво, стильно и аккуратно. Но главное даже не это. На диване мирно сидел скромного и задушевного вида мужичок с мятой газеткой в заскорузлых пальцах. Одет мужичок был по-свойски: в старые потертые джинсы, лохматый свитерок и валенки, подшитые сзади для крепости черными кожаными заплатками. Лицо мужичка имело ту приятную особенность, при которой мужчине можно дать как пятьдесят, так и сто лет возраста. Неизвестный был лысоват, но зато имелась у него высококлассная интеллигентская бородка стильного серебристо-седого цвета.

Мужичок глянул на вошедших ярко-синими глазами и сказал просто:

– Здорово, земляки.

– Здорово, - осторожно ответил Трифон. Присутствие в квартире незнакомца, конечно, настораживало, но не настолько, чтобы голову от страха потерять. Тем более что Трифону уже столько всего повидать пришлось, одни руки чего стоят.
– А вы что тут делаете?

Незнакомец усмехнулся в бороду:

– Кроссвордик вот разгадываю. Ты, паря, не знаешь ли, кстати, японского писателя, автора романа «Золотой храм»? Шесть букв, вторая «и».

– Мисима, - вместо задумавшегося Трифона подал голос Олег. И надобно сказать, что Трифон этому тоже не удивился.

Незнакомец обрадовался просто как ребенок:

– Подходит! Вот спасибо! Кстати, хозяин, - обратился

он к Трифону, - ты работу-то принимай.

– Какую работу?
– удивился тот.

Мужик усмехнулся:

– Забыл уже? Немудрено, впрочем, коли такие чудеса у тебя в квартире творятся. Ты же мне сам заказывал стекло вставить и адресочек дал и размеры. Я пришел и вставил - вот, гляди.

И правда, стекла во всех окнах стояли целехонькие.

– А-а, - протянул Трифон, чувствуя все же некоторую натянутость подобного объяснения.
– А как вы вошли? Квартира-то была закрыта…

– Нет, паря, это ты путаешь. Квартира у тебя настежь стояла распахнутая - как не дай бог всякому. Видать, рвануло тут что-то лихо - газ природный али телевизор ламповый. «Рекорд».

– У меня «панасоник», - отвлеченно заметил Трифон.

– Один пес, не люблю я энти телевизоры, всякий от них пустой разговор. Вот кроссворды - гимнастика для ума… Да, так вот. Прихожу я, значится, со стеклом, а в квартире у тебя ну чисто ураган какой прошел. И ни души. Соседка только чуть не со слезами мне рассказывает, как от энтого взрыва у нее со стены ковер слетел. Что делать, думаю. Надо хозяина подождать, ну и работу исполнить - деньги-то плачены, и не мое дело думать, в каком состоянии квартира заказчика находится. Может, это у тебя причуда такая - взрываться по выходным…

Слушавшие разговор Гранечка и крепкие перцы нервно хихикнули. Но с места не двигались, оружием зазря никому не грозили и только посматривали опасливо на кружащиеся вокруг руки… Очень напоминали кроликов в садке, поставленном среди волчьего логова. А мужичок продолжал:

– Стекло в гостиной-то я вставил за час - дело малое! Но ведь и другие окна повылетали. Непорядок. Я и решил: схожу к себе, возьму еще стеклышка да все окошки и починю. Человек мне спасибо скажет.

– Спасибо, - подавленно сказал Трифон.
– Я теперь с вами не расплачусь…

– Э, сынок, что такое деньги для хорошего человека? Тьфу, и все! Сочтемся когда-нибудь… Так, работу я сделал. А потом сел на диван раскуроченный, сижу, жду.

– Один?
– подозрительно глядя на изобилие рук, спросил Олег.

Мужичок хитро прищурился:

– Спервоначалу-то был один. А потом… - Он поманил к себе Трифона и Олега шишковатым пальцем и таинственно прошептал: - Потом они появились… Руки энти…

– Каким образом?
– нервно сглотнул Трифон.

– Ох, да из-за языка моего!
– всплеснул руками мужик.
– С нонешнего дня зарекся я черным словом ругаться. Ведь как спервоначалу испугался-то! Как было-то? Сижу, кукую, скучаю. Глядь - таракан ползет по плинтусу, раскормленный такой, морда наглая, депутатская. А я их страсть не люблю - тараканов. Я в него прицелиться хотел, ан под рукой ничего нет! И ругнулся я со злости, но от души! И только выматерился - на тебе!
– с потолка прямо на этого таракана падает такая вот рука и прихлопывает его намертво!

– А дальше?

– Ну, удивился я! И опять удивление свое нецензурно выразил. И тут - две руки падают! И начинают шевелиться и мусор выносить, стены мыть! Я их матерком - на!
– четыре упали!

– А потом - восемь, а потом - шестнадцать… - добавил Олег.

– Истинно так! Я сначала не сообразил этой взаимосвязи-то!
– заблестел глазами мужик.
– А когда сообразил… Ну сам, поди, видишь, сколько их. Чисто лосось на нересте! Но слова против них не скажу плохого: ишь как они тут прибрались - загляденье. Не хуже поливальной машины - хоть иностранную делегацию принимай!