Забытая Атлантида [дилогия СИ]
Шрифт:
Он отогнал от себя навязчивую мысль о желанной близости и столкнулся взглядом со смеющимися глазами Цауки.
— Я пробудила у тебя желание? — вдруг просто спросила она.
Альгант не выдержал её взгляда, смутился и опустил вниз глаза.
— Тинийцы умеют видеть красоту женщины, как никто другой. Я тоже тиниец.
— Почему же ты смущаешься от этого?
— Не знаю, — Келлис был в совершенном смятении.
— Объясни мне и я пойму. Я всегда понимаю, когда ты мне что-то объясняешь или рассказываешь.
— Ты из другого народа, — сказал Келлис. — Ты женщина фиолетовой полосы радуги, а я человек красной полосы. Мы очень разные.
Он замолчал,
— Я расчесывала сегодня волосы, — вспомнила она. — И пока я не закончила, ты следил за мной, не отрывая от меня взгляда.
— Ты делала это очень красиво.
— А может быть это что-то другое? — она не дала ему ответить. — Когда ты только пришел к нам в дом, ты не замечал меня первые два Солнечных круга. Потом ты вдруг захотел обучить меня слушать голос Земли. Почему? Зачем? Теперь, когда я постигла это умение, твой взгляд неустанно преследует меня, чтобы я не делала. Я же вижу и чувствую его. Но ты можешь не говорить мне ничего. Я знаю твой ответ.
— Да, теперь ты его знаешь, — признался Келлис. — Но только ты все равно хочешь услышать его от меня.
— Да, хочу. Почему ты этого не говоришь мне?
— Завтра, если твой народ признает Хранителя Жизни человеком, совершившим преступления, я скажу тебе слова, которые ты жаждешь услышать. Только спираль жизни бывает, ломается раньше, чем человек успеет подумать об этом. Что случиться завтра, никто не может знать, ни я, ни Небо, ни Земля.
— Земля сказала мне, что с тобой и мной ничего не случиться плохого, — заверила Цаука и повторила: — Это мне сказала Таэслис, мать-Земля.
Тишину ночи прорезал крик жреца. Прозвучал он так внезапно, что Келлис даже вздрогнул от неожиданности. Альгант оглянулся назад и через несколько мгновений увидел вынырнувшего из темноты Сатра. Сатра подошел и присел к огню.
— Я ничего ему не сделал, совсем не трогал его! — объяснил Сатра. — Он закричал, когда я снова начал затыкать ему рот. Он все мне рассказал, сын грязного шакала, помесь паука и лягушки! Оказывается, Хранитель Жизни никогда не умел слышать голос Земли. Он услышал, как мой отец Аутта привез с собой светловолосую женщину и сделал ее своей женой. И придумал, что я — проклятье целого народа! Просто посчитал, что за сына женщины из народа кочевников никто не встанет на защиту. И он не ошибся. Зато потом долго хвалил себя за поступок, который спас от гибели целый народ… Его уважали за это… А за что? Мне тоже надо уважать его за седую бороду? Нет! Я завтра выщиплю ее ему по волоску. Собачий сын! Мне так хотелось его убить! Еле сдержал себя…
Сатра долго смотрел в костер и молчал. Наконец устало произнес:
— Надо спать. Завтра нам понадобятся силы.
— Отдыхай, — согласился Альгант. — Я постерегу пленника.
— Цаука? — Сатра вопросительно посмотрел на сестру.
— Я еще хочу поговорить с Келлисом.
Сатра устроился на ночлег, завернувшись в баранью шкуру, и быстро уснул.
Цаука попросила Келлиса:
— Покажи мне звезду на небе, с которой ты пришел. Я хочу знать, где она.
Келлис поднялся и протянул руку девушке, помогая ей встать. Повел в сторону от костра. Объяснил:
— Свет огня слепит глаза.
Подняв голову вверх, Келлис тщетно искал среди ярко горевших звезд одну красноватую звездочку — Марс, но не мог найти ее. Цаука незаметно обняв его сзади, затаила дыхание. Ее близость заставила Келлиса отказаться от своей попытки отыскать на небе красную планету. Альгант мягко обернулся и приобняв Цауку за талию показал
— Там тоже наш дом! Но туда никто не спешит уйти.
Она незаметно прижалась к нему всем телом.
— Я тоже хочу отправиться туда вместе с тобой. Возьмешь меня, когда кончится мой путь на Таэслис?
И тихо шепнула:
— Позови, я сразу приду…
Глава 5
Хороший человек — тот, кто делает большие и благородные
дела, даже если при этом он рискует всем.
Ночью Келлис сидел у костра один, подбрасывая в огонь хворост. Много различных мыслей в его голове проносились как легкий ветерок и таяли в глубине его сознания.
Келлис любил ночь. Ночью никто и ничего не мешает думать. Тишина. Звездное манящее к себе небо над головой. Редкий крик ночной птицы.
А на смену ночи приходит молодая заря. Ему нравилось, как мир постепенно оживал, сбрасывая с себя дрему, пробуждаясь в лучах восходящего солнца, встающего из-за горных вершин.
Но разве не прекрасно безмолвие и рождение новой жизни?
Келлис неторопливо и вдумчиво вспоминал сознанием всю свою жизнь в этом Воплощении.
Его предки были великими людьми.
Великий Манеросс [17] , сын царя Гоада [18] и женщины-тинийки Тизит, не был Альгантом или Ронс. Но он был мудр, удачлив и смог сплотить в единое целое разрозненные народы, объединить территории доставшегося ему царства, напоминавшее лоскутное одеяло. Манеросс подавил всякое недовольство и безжалостно уничтожил всех тех, кто стремился внести раскол в процесс созидания государства. Имя Манеросса люди трех континентов, Европы, Азии и Африки, образующих Восточное Средиземноморье, произносили кто с почтением, кто с великим трепетом, кто восторженно, а кто с плохо скрытым страхом. Это был величайший воин доантичного мира.
17
17 Манеросс Великий — царь государства Карросс (3285–3257 гг. до н. э.), известный как Египетский фараон Мина, Фригийский Ман, и т. д. Подробнее об этом рассказано в дневнике Бориса Свиридова в книге Белое Солнце. Это имя, связанное со стариной и временем богов, упоминает так же Плутарх.
18
18 Гоад — царь государства Карросс (3290–3285 гг. до н. э.).
Карросс по воинской мощи даже превосходило государство Россов — Альси. Манеросс был лют к врагам и всегда отвечал силой оружия на любые поползновения со стороны соседей. Как оказалось в дальнейшем, XXXIII век до нашей эры, эпоха Манеросса, век территориальных захватов, оказался в истории Таэслис одним из наиболее мирных периодов.
Его сын, Альгант Моросс, отец Келлиса, был точной копией своего отца и поэтому, не редко, царя Моросс называли Манероссом.
В 3260 году до н. э. за три года до своей смерти Великий Манеросс, которому было пятьдесят восемь монколосолан, влюбился в шестнадцатилетнюю девушку по имени Тубика. Влюбился страстно, едва не теряя рассудок. Тубика была дочерью одного из военоначальников Манеросса, старшая сестра которой была Ихор-Са, потому, что приходилась матерью Альганту Колер.