Забытая Чечня: страницы из военных блокнотов
Шрифт:
Но есть вопросы, которых мы не можем не задать себе немедленно, сейчас.
«Две с половиной недели назад ЦРУ официально передало вашему правительству данные о том, что в России готовится новый Буденновск», — позвонил мне ночью в пятницу (трагедия «Норд-Ост» еще продолжалась) весьма компетентный человек из Вашингтона. Но, как я знаю, эти сообщения приходили не только из-за океана: и у наших была такая же информация, и на сайте «Кавказ» она появлялась. Где, в каких архивах все это потерялось?
Откуда же взялись террористы с горой
Да здесь, в центре Москвы. Прямо в здании этого культурного центра, бывшего ДК шарикоподшипникового завода! Как мне стало известно, немалая часть из них оказались в Москве в качестве рабочих на строительстве ресторана, который делается здесь же, в здании культурного центра, прогремевшего теперь на весь мир. И ни один опер, ни один участковый так и не поинтересовался, что за «цемент» был в мешках, который они сюда затаскивали, что за «арматуру» они приносили, что за «разметки» наносили на стены?
Два вопроса… А их наверняка больше.
Забудут ли о них? Или вспомнят, когда разорвется следующая мина?
С первого листа из чеченского блокнота я пытался досказать то, что тогда не сумел, не успел или не мог рассказать в своих газетных заметках.
Мог бы и сейчас написать: «Теперь о том, что тогда…»
Но слишком уж это все близко, рядом, горячо. От позора политиков, рвавшиеся в те ночи на все телеканалы, чтобы чье-то горе стало их собственной избирательной кампанией, до тайн этого смертельного газа.
Но, повторяю, не хочу этого делать.
Лучше я закончу этот дневник рассказом о еще одной встрече 2002 года, которая заслуживает вашего внимания.
Полковник Владимир Владимирович Щербаков создал в Ростове-на-Дону уникальную лабораторию по идентификации останков погибших солдат.
Ах, война, что ты сделала, подлая. Кто-то грязью вас хочет полить. Почему вы в окопах, вы поняли — Чтоб другим досталось пожить. Посмотрю, как птицы взлетают. Вы подняться и мне помогите. Попросил солдат, умирая: «Только маме не говорите».И вдруг узнаем — Минобороны решило закрыть эту лабораторию (сотней неизвестных солдат больше, сотней меньше — кто вспомнит?).
Вместе с моим другом, зампредседателя Комитета по обороне Госдумы Алексеем Арбатовым мы обратились к министру обороны Сергею Иванову с официальным запросом: кто мог отдать такое распоряжение?
Официальное письмо ушло, но я стал перечитывать документы, которые предоставил мне В. Щербаков, и вдруг понял: ОНИ опять врут НАМ.
Так появилась эта заметка в «Новой газете»:
…«Когда на прошедшей неделе мы с моим товарищем и коллегой по Госдуме
По официальным данным Министерства обороны, за вторую чеченскую войну погибло около трех тысяч человек. Но по документам, которые представил мне В. В. Щербаков, за вторую чеченскую только через его лабораторию прошли (вернее, проплыли в небо) тела 2550 солдат и офицеров.
Я спросил у своего коллеги генерал-полковника Аркадия Баскаева (до избрания в Думу он был командующим Московским округом внутренних войск, а до того комендантом города Грозного): всех ли погибших доставляют для идентификации в Ростов?
— Конечно нет. Только тех, кого не могли опознать.
Позвонил в Ростов, Владимиру Владимировичу Щербакову.
— В число опознанных вами тел входят жертвы и с первой чеченской войны?
— Нет, только со второй.
Еще он мне сообщил, что тела убитых для идентификации свозили в Ростов только до марта 2001 года. Потом уже их сюда не везли, и сколько с тех пор погибло, он не знает.
Понимаете, о чем идет речь? О наглом обмане Министерства обороны. По данным, которыми я располагаю, на второй чеченской войне (то есть на «мочиловке в сортире») погибло не менее 4000 человек (по данным Комитета солдатских матерей — 10 000).
Помню, в окопах спросил мальчишку в солдатской форме:
— Тебе пишут из дому?
— Нет, — ответил он. — У меня нет дома. Я из детского дома.
Таких историй — множество.
В Чечне воюет рабоче-крестьянская армия из пацанов, призванных на войну из далеких поселков, сел и городишек. Москвичей в Чечню не посылают. Потому что каждый «груз-200» мог бы вызвать в Москве митинг — даже уставших от политики людей.
Еще раз задумайтесь: через ростовскую лабораторию прошло 2550 тел наших ребят.
А сколько мы на самом деле недосчитались? Сколько невидимых нами слез не пролилось на наши души?
На прошедшей неделе я спросил вице-премьера Кудрина:
— Во сколько нам обходится чеченская война? И сколько денег на войну запланировано в бюджете на будущий год?
Кудрин смог вспомнить одну цифру за 2000 год: только на «боевые» (доплата за участие в боевых действиях) ушел 1 млрд рублей.
Во что обходится «остальная» война, никто не говорит. Да и не знает.
Я понимаю, мы очень богатая страна, чтобы считать такие мелочи.
Как деньги списываются на войну, мы все знаем. Даже боевики хохочут над тем, что не был взорван ни один бензовоз и эшелон с нефтью. Война — войной, дело — делом.
Я знаю, как из-за войны — мы не готовы к войне. Солдаты из элитной воинской части едут на стрельбище с полной экипировкой, с автоматами, с боезапасом на электричке — чеченская война съела весь бензин.