Забытая тайна

Петрова Елена Владимировна

– Я не нужен отцу, – сказал Арсений.

– Да много ты понимаешь! Вот у меня мать пьет, неделями дома не бывает, отец сидит, бабка старая больная лежит и братишек двое. Меня все излюбились, прямо души во мне не чают, только и ждут, что принесу! Но я же не собираюсь умирать, кто же тогда о них позаботится? – перешла на крик Катерина.

Арсений опустил голову, ему внезапно стало стыдно за свое малодушие, ситуация

предстала перед ним в другом свете, он действительно думал только о себе, а ему казалось, что он хотел освободить Иваныча.

– А поесть чего-нибудь есть? – вдруг неожиданно спросила Катя.

– Нет, я не готовил, Иваныч просил сварить, да ты знаешь, – ответил Арсений.

– Понятно, – Катерина открыла дверцу холодильника, достала кусок сыра, намазала хлеб маслом, посыпала сверху сахаром и положила пластик сыра.

– На, самый вкусный гамбургер, – протягивая юноше наскоро сделанный бутерброд, сказала она.

– А чай можно?

– Да, запросто, – Катя налила себе и другу чай, рассмеялась.

Молодые люди сидели, опершись спинами о стенку теплой печи, пили чай с хлебом, маслом и сыром, о чем-то разговаривали. Душа Арсения понемногу оттаивала, он смотрел в озорные глаза Кати, и ему становилось спокойно. Арсений совсем разомлел, алкоголь и живительное тепло печи сделали свое дело. Так, сидя на полу и положив головы на плечо друг друга, они задремали.

Кряхтя и отряхивая снег с одежды, в дом с огромными пакетами ввалился Иваныч.

Он привычным движением закрыл входную дверь, сбросил намокшие от снега вещи, с грохотом сбросил ботинки и, ухватив сумки с покупками, направился на кухню. Молодые люди мирно дремали у печки. Иваныч остолбенел от неожиданности, он не знал, как поступить. Закричать и начать ругаться – испугаешь Арсения, а если тот наконец-то вышел на кухню, значит, его настроение изменилось. Промолчать и подождать, когда они проснутся? «А что здесь делает эта девица? Да еще и коньяк хозяйский на столе стоит», – разглядывая спящих, думал дядька. Иваныч тихонько присел на стул и призадумался. Катерина открыла глаза, потянулась, раскинув руки. Окончательно очнувшись ото сна, посмотрела по сторонам.

– Здравствуйте, – вздрогнула она от неожиданности и вскочила на ноги.

– Привет, – протянул дядька. – Распиваете? – насмешливо спросил он, не сводя глаз с нежданной гостьи.

Арсений

открыл глаза и испуганно посмотрел на Иваныча.

– Это Катя, помнишь, я тебе о ней рассказывал, – сказал Арсений, перебивая дядьку.

– Вижу я, что не Гришка, вы чего это тут делаете? – переспросил Иваныч, обращаясь уже к Арсению.

– Иваныч, понимаешь, я это… – дрожащим голосом начал было Арсений.

– Упал он с коляски, когда погулять вышел, замерз очень, одежда намокла вся, вот я его и натерла, – отрапортовала Катерина, снимая со спинки стула свою куртку и пытаясь одеться, но рука никак не попадала в рукав.

– Правда? – глядя прямо в глаза юноше, еще раз спросил дядька.

Арсений утвердительно покачал головой, не сводя глаз от Иваныча.

– Ну, ладно, а ты куда собралась? Сейчас ужинать будем, давайте-ка, пока в комнате подождите, минут через десять позову, – видя хорошее настроение Арсения и боясь его обидеть, приветливо сказал Иваныч.

– Нет, спасибо, мне пора на автобус, – ответила девушка и поспешила уйти.

Арсений потянулся к коляске, пытаясь сесть, но коляска не слушалась, колеса прокручивались, и она все дальше отъезжала назад.

– Иваныч, помоги, пожалуйста, – торопясь сесть, попросил юноша.

Дядька помог, выкатил его в холл, Катерина натягивала ботинки. Арсений смотрел на нее, в его глазах была тоска и надежда, он тихо спросил:

– Катя, ты еще придешь?

– Не знаю, – глядя на Иваныча и ожидая его согласия, ответила девушка.

– Приходи, – пригласил Иваныч и вышел в кухню, зашуршал сумками и вскоре вынес пакет с фруктами.

– Держи, это тебе за моего Арсения, спасибо тебе, спасительница, – заулыбался дядька.

– Спасибо, – девушка прижала пакет к груди, быстро чмокнула юношу в щеку и выскочила за дверь.

Арсений подъехал к окну проводить девушку взглядом. Катерина, прижимая пакет к груди, бежала по аллее к старым воротам и скоро пропала из виду. Арсений опустил голову и задумался: «Там, дома, ее ждут младшие братья и больная бабушка. Эта маленькая девочка не падает духом, не отчаивается, она такая веселая и озорная. А у меня все есть, Иваныч всегда рядом, а я совсем сдался. Правильно говорит дядька, что я хлюпик», – и ему стало очень стыдно за свой поступок.

Конец ознакомительного фрагмента.