Забытые в Раю
Шрифт:
– Хватит болтать попусту, лучше помоги мне закрепить ею волосы, - Шарлотта повернулась к нему спиной.
Конечно, она могла сделать это и сама, но ей чертовски нравилось, когда Росс прикасался к её волосам.
– Ты думаешь, я умею делать причёски? – хмыкнул он.
– Вот и научишься! Собери боковые пряди и закрепи их на затылке.
Росс проворчал что-то невразумительное, но, тем не менее, подчинился. Ощущение скользящих между пальцев гладких волос будоражило фантазию, и Росс только сейчас понял, что Шарлотта сделала это намеренно. Он осторожно перебирал её спутавшиеся за ночь волосы, как
– Ну, вот… сама напросилась, - ухмыльнулся он, глядя на результат своих трудов.
Заколка сидела криво, несколько прядок выбились и торчали по бокам. Шарлотта повернулась и глянула на него с игривой хитрецой.
– Может быть, парикмахер из вас и неважный, мистер Полдарк, но зато вы чертовски талантливы в другом. – Она вдруг сделала серьёзной. – Спасибо тебе, Росс. Это и правда очень приятно.
– Ерунда, - отмахнулся он, - я всегда к вашим услугам, мисс Экклстон.
Ей это показалось или он на самом деле смутился?
– Ну, вот… - вздохнула Шарлотта, - а я тебе ничего не приготовила. Неловко получилось.
– Кажется, я уже знаю, чего хочу в качестве подарка, - перед ней снова был прежний Росс Полдарк, - тебе это тоже понравится…
***
Они и в самом деле нарядили пальму. Безумие какое-то, думала Шарлотта, украшая острые ветви цветами и ракушками. И тем не менее, это занятие подняло ей настроение, заняв мысли, временно оттеснив тоску по дому. Шарлотта наконец достала из сундука припрятанную бутылку вина. Не то чтобы она береглась для какого-то особенного случая, скорее, это был запас на чёрный день, если станет совсем грустно. Но сегодня она не чувствовала себя несчастной – конечно, Шарлотта тосковала по родителям, но даже здесь, вдали от засыпанных мокрым снегом берегов Англии, чувствовала шлейф рождественского духа. Не такой, как дома, но особенный, и оттого ещё более удивительный.
Росс вытащил на берег один из сундуков, и у них получился импровизированный праздничный стол. Шарлотта насобирала цветов и ракушек, обвязала их шелковыми лентами и разложила среди самодельных тарелок. Из двух самых больших ракушек сделала подсвечники, не обращая внимания не беззлобное ворчание Росса, что свечи можно было бы и поберечь. Он хмурился, пыжился, но, было совершенно очевидно, что вся эта праздничная суета и ему доставляет удовольствие.
Когда всё было закончено, они уселись за стол, и Шарлотта зажгла свечи. Маленький кусочек дома на забытом Богом острове.
– Интересно, какая погода сейчас в Кенте? – задумчиво проговорила Шарлотта, глядя в тёмную синеву, туда, где за тысячи миль стоял её родной дом. – Наверное, дождь. Последние три года у нас на Рождество почти не бывало снега.
– А у нас в любое время года ветер. Летом, зимой…
Росс любил Корнуолл. Его заросшие вереском пустоши, отвесные белые скалы и вечно сердитое море. В ветреную погоду ему нравилось стоять у самой кромки обрыва, что приводило в ужас Элизабет.
– Нельзя всё время ходить по краю, Росс, - говорила она, - иначе, рано или поздно ты сорвёшься. И я сейчас не об этой скале.
Элизабет как всегда оказалась права. Он сорвался. Бессмысленная дуэль обернулась отправкой в Америку, и всё пошло наперекосяк. Не ввязался
– В нашей семье не было каких-то особенных рождественских традиций, но было некое подобие сценария, по которому проходил этот день – Шарлотта подбросила веток в огонь, - помню, в детстве я вскакивала ещё до рассвета, будила мадам Жаннет, и под покровом темноты мы пробирались в гостиную. Среди разноцветных коробок с пёстрыми бантами я находила ту, что подписана моим именем, и тут же открывала. – Шарлотта улыбнулась, погрузившись в собственные воспоминания, и будто снова оказалась там, в окружении пёстрых картонных коробок.
– Меня радовали не столько подарки, сколько сам процесс – красться в темноте, когда весь дом ещё спит, забираться под ёлку и выискивать свой подарок, пока Жаннет стоит с подсвечником за моей спиной. – Она отпила вина, и взгляд её устремился вдаль, - я помню запах хвои, потрескивание тлеющих дров в камине, мерное сопение Августа, нашей собаки, и тёплую улыбку моей гувернантки.
Её мягкий размеренный голос обволакивал его, уносил прочь, и вот он уже видел себя в полутёмной гостиной, слышал, как догорают дрова в очаге, и похрапывает старая гончая, а рядом, под ёлкой копошится в ворохе подарков маленькая Шарлотта.
Россу тоже было, чем поделиться.
– А я всегда, ещё до Рождества обыскивал дом, чтобы найти спрятанные подарки, - улыбнулся он, - просто так, из чистого азарта. Открывал коробку, смотрел, закрывал и клал обратно.
– Но так же ведь неинтересно! – воскликнула Шарлотта. – Вся прелесть подарков именно в ожидании, сюрпризе…
– Может быть, - согласился Росс, - но меня всегда больше увлекал процесс охоты.
– Просто ты любишь рисковать, - она расслабленно оперлась на руку и глянула на него из-под полуприкрытых век, - на войне, небось, тоже прослыл сорвиголовой?
– Было дело, - Росс кивнул, - но азарт и война разные вещи. Нет в ней ни красоты, ни романтики, - вздохнул он, - одни только грязь и кровь. – Он помрачнел, а Шарлотта уже жалела, что завела эту тему. Росс, впрочем, быстро переключился и, ухмыльнувшись, продолжил, - а когда мне было двенадцать, мы с кузеном Френсисом стащили у дяди сигару. Ох, и влетело же мне тогда…
– А Френсису? – уточнила Шарлотта.
– Я сказал, что это была моя идея, - и пояснил, - дядя тогда собирался в Озёрный Край, и Френсиса запросто могли бы оставить дома в качестве наказания.
– Благородно с твоей стороны, - Шарлотта уважительно кивнула.
– Угу, - хмыкнул Росс, - только Фрэнсис меня всегда сдавал.
– Моя кузина Мэриан точно такая же, - улыбнулась Шарлотта, - я всегда старалась избегать нашего общения, но сейчас скучаю по ней, - она вздохнула, - а ещё по многим вещам, которые прежде никогда не нравились.