Зачарованный киллер
Шрифт:
Внимание, мотор.
Вспыхнули осветители.
Закрой дверь, — швырнул Черт Фотографу ключ.
Тот тщательно запер дверь и повернулся к Черту.
Черт щелкнул пальцами. Появился еще один Бесенок, он толкал перед собой
небольшой передвижной бар.
Что будете пить? — вежливо спросил Черт.
Мне
перешептывались разноцветные бутылки и сыпали искрами хрустальные бокалы.
Черт кивнул Бесенку и проговорил в микрофон:
Прошу оппонентов обратить внимание на ригидность объекта.
Фотограф медленно выпил острую на вкус жидкость света электрик, по телу
пробежали томительные мурашки, в животе разлилась приятная теплота.
Фотограф медленно поднял глаза на Черта.
Но–но, без глупостей! — забеспокоился тот. — Ассистенты, стоп мотор. — И повернулся к Бесенку с камерой. — Ты что ему налил, идиот?
Эрросив, — ответил Бесенок. — Извините, ошибся.
И он быстро налил Фотографу из другой бутылки.
Фотограф, не отрывая влюбленного взгляда от Черта, вылил очередной бокал
в рот. Черт рявкнул:
Мотор!
Снова вспыхнул свет. Фотограф осоловело оглядывался и скреб под мышками.
Слушай ты, гонококк гонорейный, — яростно сказал Черт, — у меня к тебе
ряд вопросов. И твоя судьба зависит от ответов на эти вопросы. Вопрос первый — кто я такой?
Не знаю, — индифферентно ответил Фотограф. — Вы, наверное, за фотками
пришли, на паспорт? Так они, извините, еще не готовы.
Я спрашиваю, кто я такой? — еще более агрессивно спросил Черт.
По–моему вы ведете какой–то репортаж. Вы — журналист.
У Черта задергалась щека. Он перевел взгляд на Бесенка при баре.
Фотографу налили еще.
Ну, кто я?
Вы — Бог! Я вижу нимб над вашими рогами.
Черт соскочил со стола, расстегнул плащ.
Сигару.
Черту дали сигару. В павильоне запахло селитрой.
Я тебя последний раз спрашиваю — кто я такой?!
А
Фотограф явно перестал понимать ситуацию.
Ну–ка, налейте ему еще, — многозначительно сказал Черт.
Пока Фотограф цедил нечто шипучее, Черт, не отрывая от него горящих глаз,
устроился на краешке стола и закинул ногу за ногу.
Фотограф допил, сделал шаг вперед. Черт глубоко затянулся сигарой.
Фотограф замахнулся. Черт удивленно поднял бровь. Удар пришелся в челюсть, пепел с сигары упал Черту на плащ, Фотограф потер костяшки кулака.
Черт яростно взглянул на Бесенка, подтянул к себе телефон и набрал девять цифр.
Ну!? — рявкнула трубка.
Что за ассистента вы мне дали, все путает?
Бесенок равнодушно закурил сигарету и презрительно посмотрел на Фотографа. Фотограф осоловело смотрел в стену.
Черт повесил трубку, задумчиво застегнул плащ на все пуговицы.
Н-да… Собирайте–ка реквизит, ребята.
И желательно побыстрей, — с былым пылом неожиданно произнес Фотограф.
И совершенно напрасно. Черт взметнулся со своего, обхватил бар, извлек
небольшую бутылочку и протянул Фотографу:
Ну–ка, выпей это.
Фотограф выпил…
Я оторвался от исписанной до последнего листика тетради. Мне срочно требовалось выпить. Последний абзац киносна четко лежал в моем сознании, он был печальным, хоть я в нем в симбиозе с Фотографом уже не участвовал. Это был вид сельского кладбища спустя несколько месяцев.
Могила Фотографа обвалилась, потому что погода в тех краях дождливая, а ухаживать за могилой было некому. Никто не приходит на заброшенный холмик с деревянным памятником.
А в Доме быта работает другой Фотограф. И много пьет.
Но знающие люди поговаривают, что в этой могилке никого нет. Может, он и
так, но как тогда объяснить исчезновение Фотографа из этого поселка в самый разгар действия?..
— Теперь я верю, что ты — журналист, — сказал Валя. Она сидела за журнальным столиком в другом углу комнаты, сложив под подбородком руки, смотрела на меня жалостливым взглядом вечно терпимой русской бабы. — Сперва не поверила, какой, думаю, такой журналист, если языков не знает. Зачем тут журналисту быть, когда он и поговорит с населением не умеет?