Зачем цветет лори
Шрифт:
Оникс сидела, боясь пошевелиться и борясь с тошнотой. Аид подал ей кружку.
— Выпей, пройдет, — ровно сказал он.
Оникс торопливо схватила кружку, судорожно сглотнула травяной чай.
— Кто это был? — выдохнула она.
Лавьер не отвечал, задумчиво поглаживая ей спину. Оникс поставила пустую кружку на стол. В голове прояснилось, и тошнота уже не подкатывала к горлу, так что и способность мыслить тоже вернулась.
—
Аид все также молчал, и настаивать девушка не стала, побоялась.
— Возвращаемся, — сказал аид, — прогулка закончена.
На улице девушка пошатнулась. Ей все еще было не по себе, и она чувствовала странную слабость в ногах.
— Это от моей магии, — сказал он и подхватил ее на руки, — ничего, я знаю средство, которое тебе поможет.
Аид махнул извозчику, подхватил бледную Оникс на руки, и занес в подъехавший экипаж.
В гостином доме, комната была другая, и даже в противоположном конце коридора. Что стало с трупом убитой прислужницы, Оникс старалась не думать. Только отметила тяжелый взгляд трактирщика и красные глаза подавальщиц. Но каждый из этих людей знал, что связываться с сумеречными нельзя. Псы в империи имели привилегированное положение, каста неприкосновенных. А даже, если бы и нашелся смельчак, решивший отомстить за прислужницу, стоило только заглянуть в глаза аида, как вся бравада исчезала без следа. Возможно, вместе с жизнью. Поэтому, все просто отводили взгляд и оплакивали служанку так, чтобы псы не слышали.
Новая комната была больше, с двухстворчатым окном, выходящим на небольшой балкончик. С широкой кроватью, по бокам которой были резные столбики с изображением львов. На столе стояла корзина с фруктами, и бутыль дорогого золотистого вина.
Оникс застыла посреди комнаты, не сомневаясь в том, что произойдет дальше. Она видела, как он смотрит, как втягивает воздух, как улыбается, и не сомневалась. Аид намерен развлечься. Он снял с нее плащ, потянул завязки ее рубашки. Медленно раздел ее, не отрывая взгляда от ее лица. Оникс непроизвольно дернулась.
— Не бойся, — сказал он, — я не сделаю тебе больно. Если будешь себя хорошо вести.
Девушке снова хотелось заорать, ударить его. Но Оникс хорошо запомнила утренний урок, злить аида нельзя. Он отошел, налил вино в высокий бокал.
— Тебе надо выпить, — сказал он, — от вина станет легче.
Девушка вздохнула и протянула руку, но Лавьер улыбнулся. Набрал в рот золотистый напиток и притянул девушку к себе, прижался к губам. Оникс изумленно открыла глаза. Вино щипало и пузырилось, отзывалось внутри тела теплой волной. Мужчина поил ее из своего рта, снова набирал вино и вновь прижимался к ее губам, так что у его поцелуев был вкус игристых сладко-горьких пузырьков. Золотистые капли скатывались из губ на шею и грудь, и он опускал голову, слизывая их. Его пальцы двигались по телу девушки, пока не замерли между
Подхватил на руки и отнес на кровать, разделся сам.
Оникс расширившимися глазами смотрела в потолок. Голова кружилась. Она никогда не пробовала вино, ни разу в жизни, и сейчас не понимала, что с ней твориться. Сознание плыло, страхи отступали, а внутри рождалась легкость, словно золотистые пузырьки вынесли все лишнее, растворили своей радужной искристостью. Она смотрела в потолок, ощущая, как он трогает ее, но странно, сейчас это было почти не страшно, даже приятно.
— Ты такая невинная, — сказал он, — меня это заводит. Послушница с телом искусительницы… Хорошо, что у тебя не было никого до меня. Ты меня порадовала.
Он целовал ее все более жадно, настойчиво. Пальцы ласкали ее между ног, и неожиданно один проник внутрь. Девушка выгнулась… Странная волна удовольствия прошла по телу Оникс. Аид поднял голову, всматриваясь в ее глаза. Его ладонь начала двигаться, пальцы ласкали ее внутри.
— Скажи мне, что ты чувствуешь.
— Я не понимаю…, - слегка заплетающимся языком сказала Оникс. Она, правда, не понимала, что с ней. Странная, неестественная легкость, смешанная с томлением и ожиданием, ей было приятно. Воспоминания исчезли. Боль ушла… Хорошо. Очень. Тело дрожало от его ласк, и хотелось большего…
— О, маленькая раяна совсем пьяна, — насмешливо сказал он.
Лавьер поднял пальцы, что только что ласкали девушку между ног, медленно облизал. Его тело требовало обладания, требовало взять ее прямо сейчас. Запах лори, освобожденный из плена его магии, был еще соблазнительнее. Аромат искушения…Он прижался к ней, потерся, подчиняясь своей похоти.
Аид с усмешкой подумал, что кажется, еще утром он собирался «подождать».
— У тебя болит там? — хрипло спросил он.
Оникс неуверенно покачала головой. О чем он ее спрашивает?
Ран Лавьер хотел грубого и жесткого обладания, хотел держать ее за волосы и врываться в ее тело, хотел брать так, чтобы она стонала и извивалась под ним. Но не хотел делать ей больно, и это удивляло его. Он прислонился к спинке кровати, подхватил ее под ягодицы и медленно опустил на свой возбужденный член.
— Оникс, тебе больно?
Оникс выгнулась, забилась, застонала. Больно не было…
Он снова захватил ее губы, посасывая язык, чтобы сдержать собственный стон. Задвигался сильнее, желая вбиться в нее на всю глубину.
— Моя, — прошептал он, — ты моя, Оникс … скажи, что ты моя.
Он оттянул за волосы ее голову, всматриваясь в синие глаза.
— Скажи, что ты моя, — прорычал он, — скажи мне это!