Зачет по тварезнанию
Шрифт:
На этой оптимистической ноте мы отправились в лес.
— Кейрат, а вы не забыли взять стазисные пробирки? — с намеком поинтересовалась я минут через десять, когда за нашей спиной остался лишь частокол стволов.
— Конечно, лея Джелайна, — почтительно сообщил студент. — И даже смену белья взял.
Я не сдержала смешок:
— На случай, если встретите мерзомудрилище?
— На случай, если вас снова пометят, лея, — еще более почтительно пояснил он.
А у меня и из головы вылетело, что у него моя одежда. Нужно вечером не
— Вам нравится носить мой корсет? — обернулась я.
Как положено руководителю, я шла первой. Торнсен, вон, доходился. Чуть ноги не переломал. Да и мне досталось. Порция косорыльева внимания.
— Как можно, — возразил он и доверительно добавил. — Я взял свое белье. Мне кажется, в нем вы будете смотреться просто потрясающе.
Зря я обернулась. И спросила зря. В общем, если Кей чуть не сломал ноги, то я — шею. Благо он меня поймал. В последний момент.
— Обучающийся Торнсен, вам не кажется, что вы позволяете себе лишнее? — строго спросила я, вырвавшись из кольца его крепких рук.
— Нет, — коротко ответил он.
Глядя на меня обычным нечитаемым взглядом голубых глаз.
…Если уверенно делать вид, что ничего не было, то может случиться чудо: раз — и ничего не было!
Поэтому я развернулась и пошла дальше.
Так мне и надо. Не стоит дразнить громохлеста. Дышать нечем будет.
— Кейрат, а вам раньше приходилось сталкиваться с косорылами? — спросила я на ходу.
…А ничего не было. Ничего не было. Ничего не было…
— Самое смешное, что приходилось, — с усмешкой ответил Торнсен. — Прошлым летом, после того как я впервые с ва…
Он запнулся.
— Что «впервые сва»?.. — переспросила я.
— Впервые свалился в нору косорыла! — бодро отрапортовал Торнсен. — Это было прошлым летом. А вы?
— Я тоже. Мы тогда держали перевал Мёнье…
…Перевал Мёнье — известное место. Юго-востоку Империи вообще доставалось больше, чем северу и западу. Секрет «везения» — чародит, редкий минерал, который накапливает магическую силу. А в случае правильной огранки потенциал запасенной магии в нем возрастает до полутора-двух раз. Представляете ценность такого амулета среди леев? Попробуй сохрани положение, если в тебе магии жутконосу на зубок. А повесил на себя с десяток артефактов — и силы в тебе немерено.
Именно чародит стал причиной бесконечных войн Империи с соседями. Немногочисленные его месторождения переходили из рук в руки. От магии противников и тварей гибли боевые маги и их защитники. Перевал Мёнье славился Шахтой Везунчиков, из которой то мы, то наши противники всё вывозили и вывозили чародитородную породу. Там я проходила боевую практику после четвертого курса. Перевал уже два месяца как принадлежал нам, и со стороны одного из наших восточных соседей — Габонии, — периодически делались попытки его перехватить. Мы должны были сдерживать противников. Шесть часов на щитах, два-три часа на сон, и снова на стражу…
К концу третьей недели соображали мы уже плохо, но
— Это неправильно, — прервал мой рассказ Торнсен.
— Что неправильно? Три к двум? Так защитников на боевой практике всегда меньше, — пожала я плечами. — Кто может, тот на гражданке пристраивается, к леям в охрану.
— Знаю, — еще более мрачно оборвал меня Кей. — Просто не могу понять: что, твой родовитый волосатик не мог тебя к кому-нибудь в столице пристроить? С твоим-то резервом и внешностью?
— Торнсен, вы забываетесь! — повысила я голос.
— Джелайна, сколько тебе тогда было? Двадцать два? — он в несколько шагов обогнал меня и преградил дорогу. — Пока одаренные леи отплясывали на балах, ты спала урывками по два часа и с четырьмя парнями, у которых крышу рвало от похоти, ходила на стражу?..
— Ты о чём?! Какая похоть, к косорылам?! Парни там досуха выжимались!
— Лайна, не надо мне рассказывать, — Торнсен поднял свою широкую ладонь, словно пытался отбить ею возражения, — что испытывает мужик через два часа, после того как «выжмется» досуха вблизи чародитовых трубок! Я что, сам там не был?! — он нависал надо мной, сверкая налитыми чернотой зрачками.
Я непроизвольно отступила.
Кейрат словно сдулся.
— Это неправильно, — повторил он тихо. — Так не должно быть.
38. Лайна. Где, где… У лютостужня на бороде!
— Неправильно судить о людях по себе! — взвилась я. — Далеко не у всех мозги в штанах!
— У некоторых их вообще нет!
— Очень самокритично!
Торнсен на минуту завис, переваривая сказанное. Открыл рот. Закрыл. И наконец взорвался, размахивая ручищами:
— Ты что не понимаешь, что он тебя использует?!
— Тебе, тебе какая разница, использует он меня, не использует?! — несло меня. — Завидно? У тебя твои блондинки есть! С неохватными достоинствами, — я мотнула головой в сторону деревни. — Иди их используй!
— Дура!
— Что?!.. — кровь мгновенно отлила от моего лица. — Студент Торнсен, я подаю в ректорат жалобу на оскорбление преподавателя. Пшел вон, вещички собирать! — бросила я, развернулась и помчалась вперед, продираясь сквозь заросли молодой колючей поросли, лишь чудом удерживаясь на грани, чтобы не снести их сплошной стеной огня.
Да кто он такой, чтобы оценивать меня и мои отношения с кем бы то ни было?! Да он пальца с руки Сафониэля не стоит! Сафониэль — это же… это же… Величина в научном мире! Какой интеллект! Я даже не всегда способна угнаться за полетом его мысли! А безупречные манеры! Он бы ни за что не позволил бы себе наорать на женщину. Уж не говоря о том, чтобы ее оскорбить.