Зачётный профессор
Шрифт:
— Добрый день, Вероника Витальевна, — поздоровался студент, присевший за тетрадью и посмотревший на неё снизу вверх. Поблагодарив себя, что не ходит в юбках, она хотела с вызовом глянуть свысока, но опомнилась. Первый встречный, которого надо одарить любовью! Может, счет начать с дверей университета, а не лекционного зала?
— Ты что тут делаешь? — прикрыла за собой Ника, надеясь, что парень только подошел и не слышал её тирады.
— Вы как-то послали меня… — выдержав заминку, Костя улыбнулся. — … на дополнительные лекции по психологии. Я решил заглянуть к профессору, спросить кое о чем.
— Интересно, о чем же? — отползла
— Вам правда интересно, что меня беспокоит?
— Зачем же я иначе спрашиваю?
— Из вежливости?
— Мы с тобой похожи на вежливых людей? — Костя сиял, как нечисть, проскочившая в ворота из потустороннего мира в День Всех Святых.
— Я хотел спросить у мудрого человека, как добиться взаимности у мудрой женщины.
— Даже мудрая женщина всего лишь женщина, — Ника остановилась на безопасном расстоянии и серьёзно воззрилась на певца, — я сегодня вечером встречаюсь с твоим Баскаевым. Можешь потом спросить у него, как он добился меня.
— Он не мой. И это же неправда, — потемнело лицо Кости. Он подошел к Нике.
— Что мы встречаемся?
— Что он вас добился, — пальцы начали щелкать в кармане авторучкой, — он вам не нравится, зачем свидание?
— Очень даже нравится, поверь мне, — женщина подняла руку и, задержав её, вдруг опустила на предплечье Кости, уставившись в эту же точку. Смотреть ему в глаза, когда его касаешься было невозможно почему-то. Щелканье прекратилось. Ника удивилась тому, как он без слов понял её сигнал. Его нервы держатся в узде, но пыл он выплескивает вот в таких едва заметных жестах, как насилие над ручкой. И её прикосновение успокоило его. Хотя она тронула даже другую руку. Разве можно сыграть такое понимание и замирание при ощущении женщины, которая бы не нравилась на самом деле? Нейролингвистическое программирование почти точная наука. — Как ты там говорил? Я хочу секса, неважно от кого. Скажешь, что это аморально для женщины?
— Нет, скажу, что этой ночью я буду грызть зубами подушку, потому что на моём месте Тимур. — Ника округлила глаза, ахнув в душе от тона, которым выпалил фразу Костя. Она была полна пожара, закрытого в металлический ящик, в ней была желчь, в ней были стоны всех несчастных героев, но они принадлежали не проигравшим, а злобно жаждущим реванша. Глаза стеклянно моргнули один раз, губы не дрогнули, Костя внешне был спокоен.
— Что ж… кому-то всегда везет больше. Впрочем, сомневаюсь, что ты не уснешь глубоким сном до того, как начнется что-либо интересное, — выдавила Ника, покашляв и отвернувшись вбок. Молодой человек нагнулся к уху, открывшемуся ему.
— По крайней мере, я честно усну в одиночестве, не заменяя того, кого хочу, лишь бы кем-нибудь, — выпрямившись и расправив плечи, Костя отступил, — надеюсь, Тимур справится с ролью Бриана.
— Времена не те, к сожалению, — поправив рукава, Ника пошагала по коридору и бросила назад, — роль Бриана принадлежит мне, и остается надеяться, что Баскаев не станет пытаться спрыгнуть с восьмого этажа.
Урок восемнадцатый: Старый конь один в поле не воин
Баскаев надел лучший костюм, спрыснул себя свежекупленной сандалово-гибискусово-мятной туалетной водой, приобрел букет роз цвета крови, в которой немного понижен гемоглобин и, звездный, недосягаемый для миллионов, дымящийся от лоска, заехал за Никой для того, как он думал,
Дверь открылась и, романтично уткнувшийся в охапку цветов, молодой мужчина встретился глазами с Никой. Волосы её впервые были распущенны и слегка подкручены, глаза тонко подведены и лучились сексуальным озорством.
— Прекрасная дама моего сердца, — Тимур протянул букет, чтобы произнести «это тебе», но в этот миг обзор открылся ниже подбородка Вероники, и он увидел, что она стоит лишь в красном кружевном белье и черных чулках на подвязках, да ещё и на высоченной шпильке. Забыв, что собирался произнести, Тимур поперхнулся воздухом вперемежку со слюной где-то на уровне диафрагмы. — Ника…
— Проходи, — взяв в одну руку цветы, другой она потянула его за галстук, заставив пересечь порог, и жарко поцеловала в губы, захватив инициативу, — я дома одна.
Хватаясь за дверной косяк и, понимая что это глупо и отпуская его, Тимур зачем-то скинул ботинки, но, поскольку женщина удалилась с розами на кухню и оставила его, он остановился, не зная, что делать дальше.
— Закрой дверь! Сейчас только налью воду в вазу… — мужчина послушался и повернул ключ в скважине, соображая, стоит ли намекнуть Нике, чтобы одевалась или… она же говорила, что теряет интерес после одной ночи! Нельзя же допустить это так быстро? А вдруг она рисовалась? Как же быть? Впервые в жизни у Тимура возникла паника перед реальной возможностью секса. Рука невольно коснулась кармана, где на ПМЖ прописались презервативы. Ладно, хоть что-то предусмотрено, на крайний случай.
Хозяйка дома вернулась с кухни всё такая же соблазнительная, пусть в её бюстгальтере и нечем было хвастать, и всё же полуобнаженная женщина в нижнем белье — это как конверт с зарплатой, даже если в него мало положили, всё равно возьмешь. Тимур провел ладонью по своим уложенным муссом волосам и, стараясь не глазеть на почти голую фигуру, развел руками, как бы предлагая Нике положить в них свои ладони.
— Так… мы идем куда-нибудь? Я рано заехал?
— Нет, вовремя, — проигнорировав руки, она вклинилась между ними и обвила талию Баскаева, — я решила, что грех не воспользоваться моментом… разве не удачно совпало?
— Да, конечно, но… — если он скажет «не слишком ли мы торопимся?», то это будет как-то подозрительно. Что же делать, что делать?! — А точно никто не вернется в ближайшее время?
— Не раньше, чем через пару часов. Нам же хватит этого? — прижалась к нему Ника, и на спине его выступил пот. Ну, разумеется, хватит, какие вопросы! Отпираться? Поддаться? Вопросов-то, оказывается, море. С него потянули пиджак. Позволив стянуть его за рукава, Тимур смелее окатил взором «возлюбленную» и, полагаясь на фортуну, схватил Нику в объятья. Та довольно улыбнулась.