Зачистка территории
Шрифт:
"оттепель", – и что однажды ночью вновь по лестницам загохочут сапоги, и поэтому сейчас надо сделать вид, что они есть самые лояльные граждане и преданы коммунистическим идеалам". Идеалы идеалами, но когда Корольковым с возрастом стало все труднее передвигаться, они, не долго думая, буквально сели на шею своей соседке по лестничной площадке всеми уважаемой Прасковье Васильевне
Устюжаниной, или попросту бабе Паше, которая сама-то была младше их разве что года на три. Они ухитрились так поставить дело, что баба
Паша не только носила им продукты из магазина, но еще и готовила и в квартире у них убиралась. Внучка бабы Паши как-то тактично попросила супругов несколько остепениться, мол, Прасковья Васильевна сама человек пожилой и очень больной. Корольковы же кивали головами, в лицо говорили внучке: "Ах,
Прасковья Васильевна, баба Паша, в молодости была очень красивая и веселая девушка. Ее полюбил Саша Масленников, и ей он тоже очень нравился. Однако отец Паши, зная семью Масленниковых как людей довольно буйных, любящих выпить и подраться, не разрешил ей с ним встречаться. Перед войной Паша вышла замуж за Николая Устюжанина, и через год родила от него ребенка. В июле 41-го Николая и Сашу буквально в один день забрали в армию. Паша в это время была беременна вторым ребенком. Через какое-то время она получила от Саши с фронта письмо, в котором тот написал, что всегда очень любил и любит ее, и что, если ее муж Николай не вернется с войны, то он хотел бы с ней жить. Однако оба они, и ее муж Николай Устюжанин и
Саша Масленников, были убиты.
Надо сказать, что созданию музея в немалой степени способствовало и то, что главой администрации был личный ставленник Мамаева, в избирательную компанию которого тот вложил немало денег. Избрать своего человека оказалось делом не таким уж сложным: наняли людей, специалистов по выборам, и вложили определенные деньги. Современные выборные технологии четко сработали и нужного человека выбрали при явке избирателей всего 26%. Новый городской голова тут же на радостях обшил себе дубовыми панелями кабинет и купил новую машину -
"Мерседес". Даже немного поработав на этом посту, глава администрации убедился, что должность дает деньги сама по себе.
Сделал ремонт здания администрации – тут же получил в конвертике
"откат" от строительной компании – законные восемь процентов от общей стоимости ремонта. И так на всем. Закупил компьютеры для городских учреждений и для школы – снова получи свой процент.
Процент шел со всего, и в целом получалось очень даже неплохо.
Проведение тендеров вовсе не исключало выплаты отката. Однако четыре года пролетели как-то уж очень быстро, и на носу висели новые выборы. Избирателям необходимо было что-то дать. И тут очень вовремя возвращалась икона. Несмотря на возникающие проблемы, это, несомненно, означало значительные денежные вливания в бюджет города за счет паломников и туристов. Год назад на месте бывшей мебельной фабрики "Динамо" открылось производство по пошиву спортивных костюмов известной марки. Владельцы были иностранцы, в связи с чем можно было с гордостью говорить об иностранных инвестициях, хотя это был пока что единственный иностранный инвестиционный проект во всем районе. Сам мэр лично от этой компании каких-либо денег не получил ни копейки, но съездил за их счет за границу вместе с женой якобы на симпозиум и выставку с последующим отдыхом на море, да к тому же пошли кое-какие налоги в местный бюджет, как оно и полагается по закону. Но не более, потому что сверху дали устный приказ: фабрику эту не трогать и не мурыжить – вообще туда с инспекциями не ходить.
Пожарники и СЭС, конечно же, рвались в бой: у всех были проблемы с деньгами, и городскому голове приходилось их постоянно сдерживать.
Он говорил им: "Трясите торгашей – своих и азеров – рынка вам мало?"
– "Мало! – отвечали те. – Постоянно там берем, уже больше не взять!"
Хорошо заработали, когда в свое время в торговле вводили кассовые машины. Обязали всех их поставить. Правда, азербайджанцы в своих любимовских магазинчиках тут же применили какую-то электронную штучку, то есть к ним каждый день вечером приходил мастер, который за некоторый процент стирал фискальную память, а потом ее набивали по-новому сколько нужно. Кроме покупки машины нужно было еще каждый месяц в обязательном порядке платить немалые деньги за ее якобы сервисное обслуживание некой специальной фирме, которая принадлежала своим же ребятам, связанным с администрацией. И оттуда тоже неплохая копейка капала, причем стабильно.
Те ребята наладили продавать кассовые машины и вменили их обслуживание
"Ну, и засуньте ее себе в жопу!" – запустил в них этой самой кассой.
Ни за что ни про что сломал человеку ногу. На том легальный бизнес этого хрючинца и закончился. Картошку и капусту он теперь развозил прямо по домам и налогов никаких не платил и платить не собирался вовсе.
Еще была известная печальная история с местным аэропортом, куда одно время начали сажать битком набитые барахлом самолеты из Китая и
Индии. Идея была замечательная: взяли бывший военный аэродром, который способен был принимать любые типы самолетов, и только пристроили к нему помещения для пограничников и таможни. Народ в
Любимове тут же воспрял. Город на какое-то время почувствовал себя перекрестком караванных путей. В воздухе запахло большими деньгами.
В городе мгновенно появились кафе, временные склады и гостиницы.
Многие из местных жителей подрабатывали на подноске, погрузке и охране товара. Жизнь закипела. Кто-то охранял, а кто-то пытался отнять и товар и деньги. Первый таможенник тут же построил себе на берегу реки гигантскую усадьбу, окруженную высоким глухим забором. У него была интересная особенность: имея в собственности практически новый "Мерседес", на работу он ездил на старых раздолбанных
"Жигулях" ну и, естественно, в своей унылой, наводящей на "челноков" тоску форме. Впрочем, тут же, как грибы, появились и другие таможенники, которым тоже надо было строиться и покупать хорошие машины. Самое интересное, что и пограничники по каким-то неустановленным причинам тоже процветали – эти то, казалось бы, с чего? Все шло гладко до тех пор, пока в Москве не решили повысить пошлины на ввозимые "челноками" товары.
Все члены "доильной" команды уже потирали руки, резонно считая, что и сумма взяток тут же возрастет, как вдруг, чисто по экономическим причинам, просто из-за того, что при таких пошлинах ввозить в Россию товары самолетами стало невыгодно, "челноки" начали поставлять ширпотреб через Казахстан: туда самолетами, а оттуда уже поездами в Россию. Реально это выглядело так, что примерно через неделю-две после повышения пошлин самолеты в Любимов просто перестали прилетать. Аэропорт со всем его разросшимся персоналом, пограничный пост и вся бригада таможенников тут же осталась не у дел. Это напоминало внезапно закончившуюся золотую лихорадку, как если бы золото иссякло. Еще примерно с месяц они всматривались в небо, но оно было пустынным. А потом все исчезло чуть ли не в один день – и таможенники, и пограничники, и авиадиспетчеры со всем навигационным оборудованием. Говорят, даже некоторые бетонные плиты со взлетной полосы уперли кому-то на дачу. Усадьба первого таможенника впрочем, так и осталась стоять за своим глухим забором, хотя неизвестно было: сам он там живет, или кому-то продал, поскольку в лицо его никто из местных жителей не знал. Чем он занимался теперь – тоже было неведомо, но начальный капитал он, в отличие от многих других, заработал. Первым нередко везет. Надо только успеть вовремя выйти из игры. Но в экспозиции краеведческого музея ничего по этому периоду, естественно, не было. Это была уже новейшая история Любимова.
Вдоволь полюбовавшись на город с обзорной площадки на самом верху
Красной башни, Павел и Даша вышли из музея в три часа дня оба очень довольные как экскурсией, так и друг другом. Правда, настроение Даше немного подпортил некто Рома Бугаев, бывший ее одногруппник и обожатель. Он, видимо, специально поджидал Дашу у музея, сразу же подошел к ней и выпалил:
– Здравствуй!
– Привет! – ответила Даша, не вполне понимая, что происходит с парнем. Он явно был не в себе.
Рома с искаженным бледным лицом спросил у Даши: