Задира
Шрифт:
– Экуппа! Ты знаешь меня так хорошо, как это только возможно. Не исключаю, что даже лучше, чем я сам себя знаю.
В ответ вижу активный и охотный кивок. Продолжаю.
– Если я дам тебе честное слово, что во время разговора ни в чем тебя не обману, ни о чем не умолчу и ничего не вырву из контекста, ты мне поверишь?
Еще один столь же уверенный кивок.
– Ты сильно удивишься, я и сам до сих пор в шоке, но ты не одинока в этом мире. Так вышло, что, благодаря тебе, я тоже Белый. Это легко проверить, но ты и без всяких проверок и подсказок могла бы это заметить, не будь ты под очень серьезным, хоть и незаметным
Хмурится девочка моя. Вижу, что хочет отрицательно замотать головой, но помнит, что я не вру! Борется сама с собой.
– Докажи! – с великим трудом выдавливает из себя Экуппа.
– Нет ничего проще, но, вместе с тем и ненужнее, - развожу руками, и по бокам от меня появляется по питомцу: кошка справа, пес слева, - видишь, раньше мы могли вызывать сюда кого-то только вдвоем. Теперь я могу делать это сам. Да и не это главное. Просто посмотри на меня правильно. Здесь мы при всем желании не в силах обмануть зрение друг друга. Посмотри!
Она посмотрела. И я увидел, как глаза девушка наполняются слезами. Слезами радости.
Не удержавшись, она вскочила на ноги и одним невероятным прыжком переместилась в мою комнату. Невероятным он был потому, что такого в принципе быть не может. Пускай между нашими комнатами не было и миллиметра зазора, перейти из одной в другу без приглашения просто нельзя. Но, видимо, мы несколько ближе друг к другу, чем просто два Белых мага.
Кажется, она уже так висела у меня на шее, обливаясь слезами? Правда, тогда она плакала от отчаяния, потому что устроила кровавую баню в заснеженной пустыне, а сейчас Экуппа счастлива и делится своими эмоциями со мной.
Но мне нельзя поддаваться эйфории, нужно ковать железо пока оно горячо!
– А знаешь, как ты умудрилась не рассмотреть во мне своего? – тихо, но с нажимом спрашиваю у девчонки.
Та отрицательно мотает головой и так стискивает меня в объятиях, словно пытается физически целиком затянуть к себе в Душу.
– Твоя книга источает такое сильно белое свечение, что оттеняет мою ауру и слепит тебя.
– Это очень хорошая и нужная книга! – горячо убеждает меня Экуппа, преданно заглядывая в глаза. – С ней мы не пропадем! Да что я говорю? Мы точно не пропадем, как только освободим остальных! Мы спасем мир от войны, мы помирим всех со всеми! Нужно только вернуть все так, как это было до бунта!
– А когда ты захотела всех освободить? – аккуратно уточняю у нее. – И еще: ты уверена, что без освобождения избежать войны не выйдет?
– Освободить своих я захотела, как только осознала себя и узнала о той катастрофе, что с ними произошла! А к войне уже все готово, механизм запущен и даже нам двоим его не остановить!
– Я правильно понимаю, что твоя книга написана Белым?
– Конечно! Иначе я никак не смогла бы до конца осознать себя!
– И как же в ней могла появиться информация о том, как, чем и где завершилось восстание? Откуда в ней информация о том, что происходит практически сегодня?
– Видимо, древние Белые умели и не такое! – вполне уверенно ответила Экуппа.
– Как я понимаю, ты не смотрела на книгу со стороны, после того, как взяла ее в руки? – уточняю я самым серьезным тоном, на который только способен, отстраняя девчонку от себя и хмуро смотря на нее тяжелым взглядом.
– Подожди, сейчас взгляну…
По ее лицу пробегает
– Здесь очень хорошо и надежно спрятан кусочек Белой души!.. – ошеломленно шепчет Экуппа.
– Да, кто-то из древних Белых, добровольно расколол свою Душу просто потому, что и дальше хотел оставаться бессмертным. Ничего не напоминает?!
Наконец-то! Наконец-то, я поймал ту мысль, что постоянно от меня ускользала! А ведь подсознание буквально вопило мне о ней! Я ведь сам только что про себя назвал наши с ней внутренние Монголии «выручай-комнатами»!
– Это аналог крестража?! – недоуменно смотрит на меня Экуппа. – Но, как же такое может быть? Разве можно самому добровольно раскалывать себе душу? Не для того, чтобы воскресить кого-то и не для получения знаний с целью сохранить, а вот просто так, чтобы иметь возможность не умереть… Что же получается, Белые – это не всегда Добро?!
– Я сам вот только сегодня осознал, что Белые – это не всегда Зло. В любом случае этот осколок в книге очень умело тобой манипулировал...
– Не! Я отказываюсь в это верить! – не дала мне договорить Экуппа и попыталась вырваться и убежать к себе.
Пришлось бережно, но сильно придержать ее только для того, чтобы выложить последний козырь.
– Что случилось с кошкой внутри тебя? Эмма тебя едва признала! Ты теперь сама не своя, как будто опустела наполовину!
Экуппа перестала вырываться и ошалело уставилась на меня. Но взгляд у нее был такой, словно перед ней вообще никого и ничего не было.
– Книга… Книга сказала мне, что я поступила неверно, слишком много отдав простому животному, что нужно это исправить. И я ей поверила. И я… я отпустила Эббота.
Дальше была истерика. Обычная детская истерика.
Поглаживая рыдающую, вырвавшуюся из-под контроля осколка девчонку по волосам, я аккуратно взял у нее книгу, прикидывая, куда бы деть этот опасный артефакт.
– А ты в сумку положи! Недаром же я, как дурак ее за тобой таскаю! – внезапно раздался в голове голос Летяги.
И я почувствовал, как там снаружи Ворон уселся мне на плечо.
– Возвращайся давай в действительность, тут сейчас тако-о-о-ое начнется, что тебе никогда и в страшном сне не приснится! – проорал он что было мочи.
И, как водится, накаркал!
Глава 7
Суета вокруг печати
Вокруг действительно творилось что-то, мягко говоря, неладное. В рядах местных ополченцев, подчиняющихся приказам Красных, явно прибавилось народу, и ребята стали вести себя более активно, их нерешительность таяла просто-таки на глазах. Кое-где, сомкнув ряды, они уже осторожно преодолевали зону страха и паники. Стройная шеренга из невесть откуда взявшегося пополнения делала два шага, потом застывала на месте, борясь с неприятными ощущениями и привыкая к ним. За шеренгой не слишком уверенно подтягивались местные бойцы, ободренные тем, что с передними воинами ничего ужасного не происходит. Потом передовая шеренга снова натужно продвигалась вперед. Такими темпами они через минуту-другую будут уже возле стены воздуха. И, судя по тому, что они действуют четко и слаженно, план по преодолению следующего препятствия у них тоже имеется.