Загадать желание
Шрифт:
– Иди сюда, – в голосе Ариса мне теперь слышались незнакомые нотки. Я не сдвинулась с места.
– Так… – несколько шагов в мою сторону. Он попытался высвободить левую руку, сильнее согнувшись и перехватив свою ношу правой, но в этот миг Алинка подняла голову, ойкнула.
Ее тут же поставили на ноги.
– Постой, – коротко сказал ей наш спутник, снял рукавицы, сунул за пояс и, шагнув ко мне, потребовал: – Руку дай!
Я попятилась, но он, сделав еще один шаг, поймал мою ладонь и, избавив ее от перчатки, положил на
Быть может, это прикосновение должно было превратить меня в ледяную статую или, в лучшем случае, в какую-нибудь белку или крысу. Но… сердце гулко отсчитывало мгновения, и ничего не происходило. Я осторожно заглянула в хмурое, заросшее черной щетиной лицо.
– Пульса бы не было, – объяснил Арис.
– А… он есть?
Горыныч сердито отбросил мою руку и подошел к Алине:
– Залазь давай.
Нет, ну мог бы сказать раньше, что надо послушать пульс! Как будто это так уж легко сделать!
– Жень! – позвала Алина. Уже сидя на спине у Горыныча, она умудрилась забраться ладонью под воротник его тулупа. – Жень, есть пульс! Я нащупала!
– Сейчас пешком пойдешь, – мрачно пригрозил Арис, на что подруга тихонько рассмеялась. Я медленно выдохнула, успокаиваясь и, поправив лямки рюкзака на плечах, направилась следом.
Алина уже не спала. Она ехала на спине Горыныча, с интересом поглядывая по сторонам. Я устала идти, и немного завидовала подруге, но мне бы в голову не пришло попросить поменяться местами. Лучше уж пешком.
Арис все еще дулся. А может, мне это лишь казалось.
– А как еще можно узнать, человек перед тобой или нет? – спросила подруга после долгого молчания.
Горыныч, как ни странно, ответил сразу.
– На морозе – пар от дыхания видно. Только… вернее будет сердце послушать.
– Буду я у каждого встречного чудища пульс искать!
Моя реплика не осталась без внимания.
– У каждого не надо, – на диво спокойно произнес Арис. – И если колдун какой заявится под личиной – так у него пульс тоже есть. А перед тем, как дверь открывать кому ни попадя, нужно было вопросы задавать.
– Какие? – поинтересовалась Алина.
– Какие-нибудь. И уже по ответам решить, тот человек или притворяется.
Совет был разумным.
– Учтем на будущее, – согласилась я и тут же задумалась над тем, какие вопросы буду задавать в следующий раз.
– Ты так много знаешь об этом мире, – снова подала голос Алина. – Леон говорил, что ты попал сюда десять лет назад. Правильно?
– Двенадцать, – поправил ее Горыныч.
– Да, давно… – согласилась моя подруга. – А сколько тебе тогда было?
Пауза. Наверное, наш спутник думал, отвечать или не стоит, но потом таки сказал:
– Пятнадцать.
Сложить два числа не составило труда, и мы с Алиной тут же удивленно переглянулись.
– Значит, сейчас тебе двадцать семь? – уточнила подруга.
Он нахмурился, словно вспоминая, потом кивнул. И, перехватив мой
– Что?
– Мы думали – больше, – честно призналась я.
Ближе к утру, миновав небольшой лесок, мы оказались на заснеженном лугу. Сугробы походили на волны, а вдалеке возвышался пологий холм с несколькими хилыми деревцами на макушке. Арис остановился на минутку, огляделся и вдруг свистнул коротко и пронзительно. Два раза.
Мы с Алиной встрепенулись, вздрогнув от неожиданности. Последние часа два подруга шла рядом со мной, а Горыныч нес ее рюкзак. Мне помощь так и не предложили, это было немножечко обидно.
– Это сигнал, да? – спросила Алина. – А если Леон и Максим далеко ушли? Как думаешь, они услышат?
– Возможно, – Арис недовольно скривился. Проследив за его взглядом, я увидела на вершине холма фигуру в длинном черном плаще. Первая мысль была, что это Леон… Но его плащ был серым и остался на плитах центральной раславской площади, когда сына воеводы превратили в самого обыкновенного ужа. А человек, который, отбросив капюшон, приветственно машет нам рукой – никто иной, как Максим, первым прибывший на место условленной встречи.
Холм был невысоким. Наверх вела пологая тропка, но мы с подругой так устали, что едва не падали. К счастью, Максим спустился навстречу и взял у меня рюкзак. Алинка же уцепилась за его руку, предоставляя мужчине волочь ее наверх.
– А где Леон? – спросила она дрожащим от усталости голосом.
– Не знаю, – Макс пожал плечами. – С тех пор, как мы разошлись, я его не видел.
Недалеко от вершины обнаружился скалистый выступ с маленьким, защищенным от ветра гротом. Облепленные снегом ветви кустарника делали его незаметным для постороннего глаза.
– Ух ты! – Макс удивленно присвистнул. – Горыныч, скажи, ты все потайные местечки в этих местах знаешь?
Арис не ответил. Снял свой тулуп и бросил на землю в гроте.
– Погрейтесь пока.
– Не надо, – я подняла тулуп, оказавшийся довольно тяжелым, и вернула хозяину. – У нас есть, что подстелить.
Он пожал плечами, оделся, понаблюдал за тем, как мы разворачиваем туристический коврик солнечного оранжевого цвета, и отошел, пропуская Макса.
Грот был небольшим, и три человека в нем умещались впритык. Втиснувшись между мной и Алиной, Максим обнял нас, накрывая своим плащом, словно крыльями.
– Ну наконец-то! – довольно пробормотал он. – А то замерз как собака. Надо же, часа два здесь бродил, даже мимо прошел несколько раз, а входа не заметил.
Когда я открыла глаза, рядом никого не было. Солнечные лучи серебрили снег на ветвях росшего перед входом в грот кустарника. Снаружи доносились голоса. Щурясь от яркого света, отраженного белоснежными покровами спящей земли, я выбралась наружу и почти сразу увидела всю нашу компанию. И Леона.
Нашелся.