Загадать желание
Шрифт:
Я села, растерянно огляделась по сторонам, все еще пытаясь справиться с отдышкой и сообразить, наконец, где же я все-таки нахожусь. И где остальные?
– Леон! Арис! Алина!
От собственного голоса еще страшнее – вдруг услышит кто-то не тот? Но надо попробовать еще раз.
– Леон!..
Крик застрял в горле. Обхватив руками голову, я уткнулась лицом в голые колени.
Злые взгляды, слова. Гадкие слова. Словно сон, который очень хочется забыть. Если бы это и вправду был сон! Как, как я могла? Как все мы могли так? Нет, это не мы, это колдовство, наваждение!
Я вспомнила собственные слова, и стало холодно. Мне-то казалось, я справилась с этой глупой завистью, а оно вон как… Вылезло. И долго еще будет вылезать?
Обняв колени, я безуспешно пыталась согреться. Слова – Ариса, Леона, Алины, мои – все еще звучали в ушах. Стыдно было до слез. Стыдно за себя и страшно за них. Ведь я убежала, а они остались там, на берегу. И, наверное, успели наговорить друг другу еще много-много всякого. Только бы не подрались…
Ноги держали с трудом – видно, я немало пробежала, как сумасшедшая, подгоняемая неизвестным колдовством. Надо было возвращаться, но куда? По луне и звездам я ориентироваться не умею, да и нет на небе луны. Может, посидеть на месте до рассвета? Эта мысль показалась здравой, но едва я решила, что останусь здесь, вблизи послышались голоса и шаги. Что подумают селяне, увидев полураздетую девку в лесу – меня не слишком беспокоило, но я прекрасно понимала, что эту самую девку обязательно захотят поймать. А потому принялась потихоньку отступать дальше, в лес.
Женский визг полоснул по ушам. Глаза понемногу привыкали к темноте, и я смогла разглядеть уставившуюся на меня парочку.
– Мавка! – ахнул мужик. – Это мавка!
– Какая мавка, болван?! – женщина, похоже, быстро отошла от испуга. – Смотри, стриженая! Не мавка это, а болезная какая-нибудь.
Они переглянулись, усатый дядька неуверенно шагнул вперед.
– А ну, девка, иди-ка сюда!
Я развернулась и опрометью бросилась прочь.
Селяне договорились быстро. Было похоже, что их полдеревни в лесу ночью бегает.
– Держи ее, держи! Лови!
Крики доносились, казалось, со всех сторон, и я боялась, что выбьюсь из сил раньше, чем ноги унесут меня достаточно далеко от разбуженного поселка, но… голоса остались позади. Я остановилась, обняла дерево и, тяжело переводя дыхание, изо всех сил прислушивалась, пытаясь понять, отстала ли погоня. Что-то прошелестело рядышком, в траве. Змея?
– Арис? – спросила я шепотом.
Но если это и была змея, то самая обычная, спешащая по своим змеиным делам, а вовсе не Горынычев разведчик. Неужели не ищут? Или… или с ними что-то случилось?
Прикинув, в какой стороне должна была остаться деревня, я медленно пошла в противоположную, постоянно оглядываясь и вздрагивая от каждого звука. Босиком по лесу идти – еще то удовольствие. Исколотые ноги болели, да и сил осталось лишь брести, хватаясь за стволы. Перебралась через какой-то ручеек, подошла к оврагу – глубокому, с такими крутыми склонами, что вниз – только кубарем. Постояла немного, повернула направо, несколько шагов еще сделала – и ноги отказались идти.
Я села в корнях акации, осмотрела израненные
Не знаю, сколько времени прошло, но мне надоело сидеть и ждать неизвестно чего. Медленно, прихрамывая, я побрела вдоль оврага. На его дне змеился ручей, и я очень надеялась, что он приведет меня к реке.
– Женя! Женька, стой!
Вздрогнула, обернулась, боясь поверить, что действительно слышу этот голос. Ухватилась за ближайший ствол, чтобы на радостях не свалиться с обрыва.
Силуэт Ариса на противоположной стороне оврага расплывался в темноте блеклым пятном.
– Стой на месте, – приказал. – Я сейчас переберусь к тебе.
– Арис, это правда ты? – его голос показался мне каким-то подозрительно спокойным, тогда как мой срывался от волнения.
– Правда, – отозвался он, примерился, где легче спуститься, ухватился за один ствол, за другой. Получалось не слишком быстро, и у меня было достаточно времени, чтобы подумать над проверочными вопросами, но ничего путного в голову не приходило.
– Если это и правда ты, – негромко сказала я, вглядываясь в силуэт, спустившийся на дно оврага, – скажи мне свое настоящее имя.
Молчание. Потом Арис отозвался:
– Давай другой вопрос.
Я отступила от края, спряталась за дерево. Где-то здесь, не очень далеко, находится логово Огненного Змея, вернее, его вполне уютная избушка. А Леон сказал, что этот змей умеет принимать любой облик. Что если это он превратился сейчас в нашего Горыныча?
– Нет, Арис, – я постаралась, чтобы голос звучал твердо, – я хочу, чтобы ты сказал мне свое имя.
– Не могу. Придумай что-нибудь другое.
А ведь он вот-вот выберется наверх! Я сделала шаг назад, за ним – другой, потом развернулась и побежала.
– Стой! – донеслось.
Он кричал еще что-то, но тикающий шум в ушах заглушил слова.
Вот только не прошло и нескольких минут, а я уже почти жалела, что убежала. Может, это все-таки был Арис? А если нет – все равно догонит. По крови выследит – наверняка от ран на подошвах остались следы.
Тени в подлеске казались чернильно-черными, деревья словно вытянулись, их кроны смыкались где-то немыслимо высоко над головой. Узенькая тропка вывернула откуда-то из зарослей. Я прошла по ней и оказалась на небольшой поляне. Вокруг – черные силуэты деревьев, наверху – богато расшитое незнакомыми созвездиями небо. Что-то вспыхнуло в той вышине огненной лентой, словно молния, и ярким, полыхающим сгустком упало вниз.
Я зажмурилась, отскочила назад, но огонь врезался в землю посреди поляны, искры рассыпались по траве и погасли. Передо мной стоял человек, только вместо волос у него – пламя, и в вышивке рубашки, и в складках шелкового кушака…
Огонь погас. Я узнала гостеприимного хозяина, вчера накормившего нас ужином и пригласившего остаться на ночь. Того самого, которого Леон назвал Огненным Змеем.
– Заблудилась? – его глаза отсвечивали золотом и в темноте казались слишком яркими. – Ты на моей земле.