Загадай желание
Шрифт:
Клэр завернулась в халат, захватила путеводитель и тихо спустилась в холл к телефону. Она надеялась, что госпожа Уотсон уже лежит в кровати и не станет следить за Клэр, как за непослушным ребенком. Она полистала страницы, чтобы найти, где Эбигейл написала свой домашний номер, – по крайней мере, она на это надеялась. Клэр пришлось звонить за счет абонента, потому что она понятия не имела, как сделать иначе. И разница во времени – вероятно, в Нью-Йорке сейчас приблизительно пять или шесть вечера, был шанс, что Эбигейл вернулась домой с работы. Потребовалось некоторое время, чтобы все узнать, но телефон Эбигейл
– Слушаю? – раздался голос. Это была Эбигейл.
– Мисс Сэмьюэлс? Это Клэр. Извините, что беспокою вас дома, но…
– На самом деле я очень рада получить известие от вас. Я предполагала худшее.
– Худшее?
– Ну, не самое худшее. Честно говоря, когда мистер Уэйнрайт один пришел на работу, я спросила его о вас, но не получила вразумительного ответа. К тому же просто так «женоубийцей» человека не называют. Я, конечно, не думала, что Уэйнрайт в буквальном смысле убил вас, но психологически…
– У меня все хорошо, – сказала Клэр. – Я решила остаться здесь на некоторое время. Лондон – замечательный город.
– Ну тогда все в порядке. Рада за вас.
– Спасибо. Завтра я собираюсь посетить собор Святого Патрика.
– Святого Патрика?
– О, я имела в виду Святого Павла. Извините, не будете ли вы любезны отметить, что я продлеваю отпуск? Я знаю, что должна была позвонить вчера, но…
– Не волнуйтесь. Наслаждайтесь, о работе – ни слова, и не торопитесь.
– Я, вероятно, вернусь на следующей неделе. Мне не хватит денег, чтобы остаться надолго, но я нашла небольшую комнатку.
– Правда? Дайте мне адрес, на всякий случай. – Клэр продиктовала, и тут Эбигейл Сэмьюэлс ее удивила. – Я горжусь вами. Риск – благородное дело.
Не зная, что ответить, Клэр просто сказала: – Спасибо.
Она на цыпочках вернулась в свою комнату, тщательно закрыла дверь и легла в кровать.
В это было очень трудно поверить, но, когда Клэр выключила свет и положила голову на неудобную синтетическую наволочку, в темноте она улыбнулась самой себе. Девушка с нетерпением ждала предстоящего завтрака в кафе, длинной прогулки, посещения книжного магазина и вероятной возможности заработать деньги. Она начала напевать песню, которую ее отец играл на фортепьяно, а она разучила на флейте. И с этим заснула.
Следующим утром Клэр проснулась поздно. Ей что-то снилось, но она не могла вспомнить, что именно. Похоже, на улице было холодно и сыро, так что она начала день с горячей ванны, надела черные брюки, новую футболку и свитер, который сама связала. Девушка посмотрела на вязанье, решила взять его с собой и – только выйдя за дверь – пожалела, что не закончила вязать шарф. Она застегнула плащ и направилась к кафе и станции метро.
Мягкая серая мгла окутала абсолютно все кругом. Клэр читала, конечно, о лондонском тумане, но всегда воображала его темным. Разве его не описывали как «гороховый суп»? Это было гораздо более эфемерно. Казалось, на всем лежала тонкая влажная маскировочная пленка. Все было серым – кора деревьев, фасады зданий, тротуар, и Клэр казалось, как будто она шла среди полотен Уистлера.
Когда девушка добралась до кафе, тепло от ванны испарилось в туман, и ей стало очень холодно. Чашка чая и обильная еда – вот что ей сейчас требовалось. Окна кафе снаружи запотели. Клэр
– Ничего себе, сколько в вас помещается! – сказала официантка.
Клэр вытерла губы и кивнула.
– Вы нашли, где остановиться? – спросила официантка.
– Да, спасибо.
– Надеюсь, там не слишком плохо.
Клэр покачала головой.
– Меня зовут Клэр. – Она протянула руку, и женщина пожала ее.
– Рада видеть снова вас, – сказала она, возвращаясь к работе.
Клэр была немного разочарована, что официантка не представилась. Она заплатила по счету и вышла из кафе, чувствуя, что снова согрелась.
Прогулка по Кэмден-Хай-стрит сегодня была абсолютно другой. И дело было не только в погоде; большинство магазинов оказалось закрыто, и, кроме автомобилей, на улицах никого не было. Казалось, будто магазины открыты только по выходным. Клэр просто не могла представить, чтобы магазины в Нью-Йорке на Уотер-стрит были закрыты пять дней в неделю.
Она купила билет и проехала на метро, выйдя за одну остановку до собора Святого Павла, и прошла остаток пути пешком. Она была довольна, что решила прогуляться, потому что, свернув с узкой улицы с большими серыми зданиями по обе стороны, вдруг обнаружила совершенно ошеломляющий вид на собор Святого Павла.
Туман только начинал испаряться, и водянистый свет на золоте купола казался солнцем, выбирающимся из-за туч, как в сказке. В собор вела длинная лестница, и Клэр вспомнила, что королевские свадебные процессии шли по этим самым ступеням. Теперь и она поднялась по ним и вошла в собор.
К ее удивлению, внутри оказалось много народа. В центре нефа шла служба. Молящихся было не очень много, зато гиды водили много групп экскурсантов. Клэр не знала, надо ли платить, чтобы получить гида, и потихоньку переходила от одной группы к другой, слушая рассказы об этом здании.
Еще важнее было постоять под необъятным куполом, который выгибался в самом центре церкви. Клэр читала о «галерее шепотов», где из-за странной акустики шепот слышно на расстоянии в двести футов. На мгновение она загрустила, поскольку видела, как другие туристы пробовали эту уловку. С ней не было никого, кто мог бы шептать ей, но девушка наблюдала, как другие получали удовольствие. Здесь просто захватывало дух. Она никогда не видела ничего, даже отдаленно подобного этому. Клэр, конечно, была в соборе Святого Патрика на Пятой авеню в Нью-Йорке, но он не был настолько великолепен.
Служба закончилась, и Клэр прошла в центр собора. Стены пестрели мемориальными досками, многие были с барельефами или гирляндами цветов. Надписи были на латинском и староанглийском, который выглядел и очаровательно, и странно.
Когда Клэр проходила вдоль левой стороны церкви, она увидела неприметный современный знак, который указывал: «В Склеп сюда». Жутковато, но Клэр решила спуститься по лестнице. Склеп оказался простым подвалом, хотя большим и хорошо освещенным. Здесь было много памятников, и она бродила, глядя на имена, даты и скульптуры. Затем повернула за угол, прошла колонну и остолбенела.