Загадка Александра Македонского
Шрифт:
Он осушил кубок.
Таида внезапно вспомнила о кубке Исиды. Как бы он мог пригодиться ей сейчас. Интересно, в чьи руки он попал? Она неторопливо, мелкими глотками стала пить великолепное густое вино.
Персей совсем близко придвинулся к ней и нежно поцеловал.
– Мне кажется, мы скоро полюбим друг друга.
Он снова протянул ей полный кубок. Она заглянула в его глаза и не поняла их выражения. Что-то в его взгляде снова настораживало ее.
– Я пришел любить самую прекрасную женщину Эллады.
Дни, которые она провела
– Ты скучала без меня? – поинтересовался он.
– Да… – ответила она.
Но он заметил ее колебание.
– Ты все еще не доверяешь мне? – суровым голосом поинтересовался он.
Она не ответила и осушила кубок до дна. Почувствовав, как приятно расслабилось тело, Таида сама обняла Персея. Он осторожно раздел ее. Ласки его были нежными, они отличались от страстных и необузданных объятий первой любовной ночи в Афинах.
Таида неожиданно погрузилась в легкую приятную дрему, и ей привиделся Птолемей. Волевой подбородок, длинный прямой нос, волнистые волосы, твердый проникающий взгляд. Она вспомнила, как могут загораться весельем его глаза, как его губы могут мягко улыбаться. И страстно обратилась к Афродите вернуть ей поскорее Птолемея, ибо в нем одном видела она свое спасение. Даже Александр в этом ее заточении отошел на второй план. Когда Таида открыла глаза, Персея уже не было рядом.
Бесс просил Персея присутствовать в этот вечер на военном совете в тронном зале, вначале сообщив, что Александр через несколько дней направляется в Экбатаны.
Персей занял кресло в тронном зале рядом с военачальником греческих наемников.
Дарий собрал военный совет, чтобы объявить свою царскую волю.
– Я, Дарий, царь Персии, сообщаю. Наши доверенные люди своевременно известили нас, что войско Александра, царя македонского, через несколько дней выступает из Пасаргад в Экбатаны. Македонец выступает с несколькими небольшими отрядами. К нам уже присоединились наши верные союзники – скифы и кадусии. Я хочу двинуться навстречу нашему смертельному врагу, царю Александру.
Пока Дарий говорил, Бесс еле сдерживал негодование. «Он все еще мнит себя владыкой мира, – думал он, – а сам уже не может быть ни царем, ни стратегом, из-за него погибает Персидское царство. Мы сами справимся с Александром, а Дарий сейчас нам только мешает».
Едва Дарий закончил свою речь, Бесс, обменявшись взглядом с Персеем и получив поддержку, попросил слова.
Дарий дал разрешение Бессу говорить.
– Великий царь! – воскликнул Бесс. – Все твои воины испугаются одного вида сплоченного македонского войска. Мой тебе совет: уходи срочно в Бактрию, подальше от Александра. Там можно собрать войско, способное дать достойный отпор Македонцу. Надо срочно уходить из Экбатан, пока не подошел Александр.
Бесса поддержал сатрап Арахозии и Дрангианы Барсаент и сатрап Нарбазан, а так как они были весьма влиятельны,
– О царь царей, надо срочно уходить в Бактрию. Гиркания, Парфия, Согдиана, Арахозия и Дрангиана пришлют туда своих воинов.
И Дарий после продолжительного молчания покорно согласился.
– Первыми отправьте обозы с женщинами и имуществом, – были его последние слова на военном совете.
Затем царь встал с трона и вышел из зала.
Раскинувшись на ложе после ухода Персея, Таида думала обо всем, что они сказали друг другу. Желание убежать охватило ее. Убежать! Но как она могла сделать это? У нее не было ни денег, ни лошади, ни проводника, который мог бы указать ей дорогу. Бессильная ярость закипала в ее душе. Ее заперли в клетку!..
И Таида стала продумывать план побега и мести. Больше всего ее приводило в отчаяние то, что никто не видел, как ее похитили в Персеполе, никто не знал, что она находится здесь, в Экбатанах. Она не позволит уничтожить себя. Надо срочно найти выход.
И все-таки брезжил слабый лучик надежды. Александр обязательно придет со своим войском в Экбатаны. Прошло уже достаточно времени. Царь должен прийти, а вместе с ним придет и Птолемей. Она решила, что во время прогулок будет внимательно искать место, где можно спрятаться и дождаться прихода македонцев. И она снова загорелась тем божественным огнем, который начал тлеть в ней, но она не позволит ему погаснуть. «Афродита, помоги мне!» – мысленно взывала она.
За этими думами ее и застал Персей. За несколько часов, которые он отсутствовал, в облике его снова появилось что-то хищное. От него веяло угрозой, хотя все та же мягкая улыбка играла на его красивом лице, а большие темные глава смотрели на нее чуть ли не участливо.
Он наклонится и поцеловал ее. Таида ответила ему улыбкой.
– Так ты рада меня видеть?
Она продолжала улыбаться.
Персей сел на ложе и неторопливо налил в кубки вино. И вдруг ответил улыбкой на ее улыбку. Его улыбка была жесткой.
– Ты не смогла уничтожить Македонца, значит, я уничтожу тебя. Бесс скоро покидает Экбатаны. Ты будешь помехой в пути.
Таида понимала, что стенания, слезы только доставят ему удовольствие, сделают наслаждение более острым. Но она не позволит ему сломать ее, растоптать ее гордость.
– Так что ты думаешь делать со мной дальше? – спросила она.
Он с наслаждением осушил кубок, глаза его заблестели.
– Я дарю тебе несколько дней. Ты будешь в эти дни тем, для чего родилась на свет – игрушкой для мужчины. Только на этот раз для мужчины, которого ненавидишь, но который может сделать с тобой все, что захочет.
– И сколько же дней ты решил мне подарить?
– Столько, сколько сочту нужным.
– Я никогда не сдамся.
– Нет? Разве ты не помнишь, что я люблю, когда женщина сопротивляется, ведь потом она все равно сдается.