Загадка Александра Македонского
Шрифт:
Тогда более всего его тревожило отсутствие новостей от Неарха.
Александр невольно улыбнулся, вспомнив, как к нему в шатер ввели двух иссохших, измученных людей с почти черным загаром. Это был Неарх и его помощник. Воины, посланные на розыск, не признали их. Они, друзья детства, крепко обнялись и заплакали. Он решил, что эти двое – единственные, кто сумел выжить. Когда же Неарх поведал, что весь флот, все его люди целы, он, царь, заплакал вновь, но уже от радости.
Спасение Неарха и его людей было отмечено грандиозным пиром. Были устроены игры. Все – и греки, и персы, и фракийцы – блеснули своим искусством.
Поутру
Чтобы дать отдых войску, прошедшему через пекло Гедросийской пустыни, Александр отправил его в Персиду под началом Гефестиона. Сам же царь с небольшим отрядом бродил по развалинам Персеполя. Зачем он вернулся к этому пепелищу? Он не мог дать точного ответа. Странное то было ощущение – пройти по знакомым сожженным залам дворца. Безусловно, этот грандиозный пожар был знаком отмщения за поруганные и уничтоженные святыни Эллады. Но что это дало? Смятение и чувство неудовлетворенности. Его терзали эти воспоминания. Персы и так, не сопротивляясь, признали бы его своим владыкой, царем всех стран света. Не надо было уничтожать этот великолепный памятник персидской культуры. Не надо!.. Месть покоренным народам – чувство слабых правителей.
Теперь путь его лежал в Сузы по благоустроенной царской дороге.
Дорога тянулась вдоль стройных финиковых пальм, среди полей, прорезанных канавами, наполненными водой, за которыми тщательно ухаживали. Зима приближалась к концу, и солнце уже щедро дарило природе свое тепло и ярко светило на безоблачном небе. По всему вокруг было видно, что приближаешься к городу, управляемому с заботой и любовью.
Александр, Птолемей и Неарх скакали во главе небольшого конного отряда.
Всю дорогу Александр был задумчив. Птолемей чувствовал, что царь обдумывает новые планы. Неарх первым узнал о причине задумчивости царя.
– Аравия… – вплотную приблизив свою лошадь к лошади Неарха, неожиданно вымолвил Александр.
Неарх пристально посмотрел на царя и услышал:
– Нам нужно побережье, узнать его протяженность на юг и на запад. Подумай только: мы можем построить гавани вдоль Гедросии. Обогнув Аравию, корабли смогут преодолевать весь путь от Инда до Александрии.
Царь говорил и говорил. Его глаза снова сверкали. Его золотистые волосы с седыми прядями были по-мальчишески взъерошены. Сильное послушное тело, гордо восседающее на коне, позабывшее в эти мгновения о множестве полученных ран, было готово мчаться по новому неизведанному пути.
– Вавилон станет нашей столицей.
Отряд Александра приближался к одной из благоустроенных гостиниц. Персидские гостиницы возникли во времена Кира Великого, а Дарий I велел их благоустроить и расширить. Здесь сменялись повредившиеся в дороге лошади, тенистые рощи предоставляли гостеприимный приют во время полуденной жары, а в горах гостиницы служили надежным убежищем от снега и холода. Кир Великий и Дарий I считали, что посредством хорошо содержавшихся дорог можно сократить громадные расстояния своего обширного государства.
Вдали показалось облако пыли. Яркие блики солнца отразились на оружии скачущих всадников.
– Персы встречают тебя, Александр, – сказал Птолемей.
Более двухсот персидских всадников на белоснежных конях, узды, удила, чепраки которых были украшены золотыми колокольчиками и бляхами, перьями, кистями и вышивками, следовали за
У входа в гостиницу почтовый курьер вручил Александру послание от Олимпиады, Птолемею от Таиды и Неарху от Иолы.
Птолемей был несказанно обрадован, узнав, что у него растет сын, которому скоро исполнится три года. Таида дала ему имя Леонтиск.
В этот же день Птолемей и Неарх срочно с почтовым курьером отправили письма в Афины своим возлюбленным с просьбой немедленно отправляться в Вавилон, куда они скоро должны прибыть вместе с царем.
В Сузах царь должен был воссоединиться с армией Гефестиона, которая появилась в городе незадолго до прибытия Александра.
Александр был рад вновь увидеть Сузы. Он вынашивал новый план, о котором пока никому не рассказывал, так как прежде всего решил обсудить его с Гефестионом.
Сразу же по прибытии в Сузы царь отправился к царице-матери Сизигамбис, чтобы вручить ей и дочерям Дария драгоценные подарки, привезенные из Индии.
Исполненный достоинства старый евнух проводил Александра в покои царицы.
Царица, величественная и стройная, сидела выпрямившись в высоком кресле, положив руки на подлокотники. Белоснежные волосы были покрыты вуалью из тончайших кружев, концы которой окружали ее длинную шею. В этой рамке из кружев лицо семидесятилетней матери Дария, с правильными чертами, было красивым и вместе с высоким умом носило на себе отпечаток теплого человеколюбия. Она приветствовала Александра, назвав его сыном, и приняла из его рук подарок. Это было великолепное ожерелье, подаренное Александру царем Пором. Царица обрадовалась подарку и спросила царя, как он себя чувствует.
Александр, сев в кресло рядом с Сизигамбис, обратился к ней со словами:
– Мне нужно сказать тебе кое-что важное. Я хочу взять в жены твою внучку Статиру.
Царица радостно воскликнула:
– Да ниспошлет для этого Ахурамазда свое благословение! Я очень рада, сын мой, что тебе пришлась по сердцу моя внучка.
Затем, помедлив, с одобрением добавила:
– Александр, это доставит радость всем персам. Ты воздашь честь моему народу и взрастишь новую царскую династию.
Сизигамбис поцеловала Александра и пожелала ему счастья.
Из покоев царицы-матери Александр отправился в тихий уголок сада, где его поджидал Гефестион.
Гефестион, подставив руки под струи фонтана, смотрел, как брызжет вода, ударяясь о его ладони и разлетаясь в разные стороны. Увидев Александра, он приветствовал его улыбкой.
– Какой важный секрет ты хотел сообщить мне? – тут же поинтересовался он, едва Александр подошел к нему.
Царь начал издалека:
– В Сузах собрались все наши войска. Ты привел сюда свою армию. Привел своих мореходов и Неарх.