Загадка Христа
Шрифт:
Гораздо важнее географического района публичной деятельности Иисуса взаимоотношения, которые сложились между ним и Иоанном после крещения Иисуса. Подлинную картину этих взаимоотношений можно воссоздать, только избавившись от традиционных заблуждений в этом вопросе. Причина существующего искажения картины — хронологическая схема Марка, обусловленная концепцией «истории спасения» [37] [2] . Поскольку в глазах христиан (возможно, не без оснований) Иоанн Креститель был предшественником Иисуса и поскольку Иисус фактически появился вслед за Иоанном, евангелист Марк делает Крестителя предтечей Иисуса в собственном смысле слова [3] . По этой причине в евангелии по Марку Иисус появляется на сцене только после ареста Иоанна: «А после того, как Иоанн был выдан, пришел Иисус в Галилею, возвещая о божественном Спасении» [4] (Мк 1:14). Матфей делает следующий шаг: так как по Марку, которому он доверяет (см. Мф 4:12–13), Иоанн был арестован еще до первого появления Иисуса, то Креститель обращается с вопросом к Иисусу (тот ли он, кто должен прийти?), уже находясь в тюрьме.
[37]
Идея Иоханнеса Вайса (Johannes WeiS) — см.: Schmidt K.L., с. 34.
[2]
Суть этой концепции в том, что все включаемые в схему исторические события рассматриваются как планомерная цепочка событий, подготавливающих заключительное событие Спасения — самовыражение Бога в Иисусе Христе. — Прим. пер.
[3]
То есть в смысле «истории спасения». — Прим. пер.
[4]
Букв, «возвещая евангелие Бога». — Прим. пер.
[38]
См.: Dodd С.Н. The Parables of the Kingdom, c. 39, прим. 20.
Так исходный исторический материал был переработан сначала по богословским соображениям Марком и Матфеем, а затем, ради психологического истолкования, некоторыми учеными. То, что на самом деле в начальный период деятельности Иисуса «Иоанн еще не был брошен в тюрьму», известно не только не слишком надежному Иоанну (3:24). Лука и его источники также нигде не сообщают, что Иисус выступил лишь тогда, когда исчез Иоанн. Итак, освободив исторический материал евангелий от вторичных искажений, мы можем восстановить историю начального периода деятельности Иисуса после крещения.
У Иоанна Крестителя, несомненно, существовал круг учеников. Однако большинство из приходивших креститься в Иордане людей вскоре после крещения, естественно, отправлялись домой. Иоанн не собирался основывать секту. Он полагал, что лучше, чтобы каждый возвращался к своим профессиональным занятиям (Лк 3:10–14). Однако Иисус, которому голос во время крещения поведал об избрании, не вернулся к своей прежней жизни, но «с того времени Иисус стал возвещать: Вернитесь к Богу, ибо Царство Небесное близко!» (Мф 4:17). Он призывал учеников, учил в синагогах и исцелял народ «от всяких болезней и недугов» (Мф 4:17–25).
Ф Сам Иоанн Креститель, должно быть, считал себя пророком последних времен. Народ видел в нем библейского пророка Илию, который должен появиться перед приходом Мессии. Услышав о движении, которое возникло около Иисуса в селах на Галилейском озере, Иоанн — так сообщают источники — посылает двух учеников [39] , чтобы спросить Иисуса: «Ты ли тот, кто должен прийти, или ждать нам другого?» (Лк 7:18–23; ср. Мф 11:2–6). В своей мессианской проповеди (Мф 3:4-12; Мк 1:7 и Лк 3:16) Иоанн Креститель, указывая на того, «кто идет» за ним, имел в виду текст Дан 7:13. В этом тексте изображается «некто — словно Сын Человеческий, идущий с облаками небесными». Креститель, несомненно, думал о скором приходе известной эсхатологической фигуры — Сына Человеческого (Мф 3:10; Лк 3:9), который «сильнее» его. «В руке у него лопата, чтобы расчистить гумно и собрать зерно в житницу, но мякину он сожжет огнем неугасимым» (Лк 3:16сл; Мф 3:11сл).
[39]
Harnack A., von. Die Mission und Ausbreitung des Christentums, I, c. 344.
Согласно древнему рассказу, в ответ на запрос Крестителя Иисус сообщает его посланникам: Идите и расскажите Иоанну то, что слышите и видите: слепые прозревают, хромые ходят, прокажённые очищаются, глухие слышат, мертвые воскресают, и бедным возвещается о Спасении. Это послание Иоанну Крестителю Иисус завершает предостережением: Счастлив тот, кто не ошибется во мне! (Мф 11:5, 6; Лк 7:22, 23) [40] .
В этих словах Иисуса звучит сомнение по поводу позиции Крестителя, и оно было, очевидно, оправданным. Возникает вопрос: как могли относиться друг к другу Иоанн Креститель и Иисус. На чем основыва лась предубежденность Иоанна по отношению к Иисусу? После открытия в Кумране ессейских текстов стало ясно, что она могла основываться на различии представлений о ходе истории спасения и, соответственно, на различном видении ближайшего будущего.
[40]
Только очищение прокаженных не упоминается
Иоанн, как и Иисус, осознавал, что наступило новое время, однако верил, что это время — время Страшного Суда и конец человеческой истории, что вскоре начнется послеисторическая эра — «новое небо и новая земля». В этом толковании история спасения тесно связана с понятием Сына Человеческого как Судьи последних времен. Такое толкование характерно для ессеев, да и для всех прочих апокалиптических течений.
Иисус, напротив, был уверен, что «Царство Небесное» наступит — при его содействии — еще до конца мира. На вопрос Иоанна, не имеет ли его деятельность эсхатологического смысла, Иисус отвечает в принципе утвердительно, но все-таки Мессией прямо себя не называет. Он только ссылается на совершенные им исцеления. В них Иисус видит недвусмысленный признак того, что новая эпоха уже наступила: Если я изгоняю бесов Божьим перстом, значит, дошло до вас Царство Божье (Лк 11:20). При освобождении из египетского рабства маги признали в деяниях Моисея «перст Божий» (Исх 8:19), а значит, то, что освобождение израильтян совершается самим Богом. Текст же Луки означает, что, хотя дьявол еще действует в этом мире, он уже побежден [41] . Пришел «более сильный» и одолел «сильного». Он отобрал у него «оружие, на которое тот полагался», и добро его сделал «своей добычей» (Лк 11:21–22) [42] .
[41]
Ср. Вознесение Моисея 10:1.
[42]
См.: Jeremias J. Die Gleichnisse Jesu, с. 122–123.
Иисус сообщает гонцам Иоанна также о втором факте, который свидетельствует о смысле его публичной деятельности: бедным возвещается о Спасении. Тем самым Иисус напоминает о словах пророка Исайи (61:1–2), которые с момента крещения были особенно значимы для Иисуса:
Дух Господа Бога — на мне, потому что Господь меня помазал.
Он отправил меня возвещать обездоленным о Спасении,
исцелять сокрушенных сердцем,
пленникам объявить свободу,
узникам — освобожденье,
провозгласить год Господней милости
и День отмщения Бога нашего,
утешить скорбящих.
Эти слова были прочитаны Иисусом в синагоге в самом начале его деятельности (об этом см. Лк 4:16–21).
Хотя Иисус и не сомневался в том, что «Царство Божье» наступило уже сейчас — в его провозвестии и в совершаемых им исцелениях, он осознавал также, что в этом веке праведники и грешники, добрые и злые неизбежно сосуществуют, живут рядом друг с другом. Он выразил это в притче о сорняках среди пшеницы (Мф 13:24–30) и в притче о неводе (Мф 13:47–52). Разделения и Суда еще нужно ждать — ждать до времени жатвы. Сейчас — время возвращения к Богу. Иисус призвал учеников и уполномочил их вместе с ним приобретать людей для Царства Божьего: он позволил им стать «ловцами людей» для Иисуса (Мф 4:19; Мк 1:17; Лк 5:10). Возникло движение, благодаря которому Божье Царство должно было стать реальностью уже сейчас и повсюду, среди этого мира. Своих учеников он убеждал: Жатва обильна, а работников мало. Молите же хозяина нивы> чтобы он послал на жатву работников (Мф 9:37–38).
Последний Суд — и поэтому начало «послеисторической эпохи», грядущих новых небес и новой земли, нового, совершенного мира (олам ха-ба) в этот период Царства Небесного — еще только впереди как третья и последняя фаза мирового времени. Как откликнется человек на призыв Иисуса, Божьего посланника, будет решающим фактом для приговора на Последнем Суде: Небо и земля исчезнут, а мои слова останутся (Мк 13:31; Мф 24:35).
В своем представлении о Царстве Небесном Иисус соединил раввинистическое понятие Небесного Царства и двухфазную эсхатологическую схему апокалиптиков, включив в последнюю период Царства Небесного в качестве промежуточной фазы и отождествив этот период с раввинистическими «Днями Мессии». О том, что Царство уже здесь, говорит одержанная Иисусом победа над Сатаной: Я видел Сатану падающим молнией с неба (Лк 10:18; см. также обсуждавшийся выше текст Лк 11:20) и свидетельство его последователей, исполняющих, как и он, Божью волю. Во всем этом уже сегодня предвосхищается то, что только еще в развитии, еще на пути к совершенству. Такое положение вещей называют «постепенно реализующейся эсхатологией».
«День Сына Человеческого» для Иисуса еще только предстоит. А тот день и час не знает никто, кроме Отца: ни ангелы на небе, ни Сын (Мк 13:32; Мф 24:36; Деян 1:7). Поэтому призыв к бдительности становится настоятельным требованием. Иисус, очевидно, не был, как часто предполагается, представителем «молниеносной эсхатологии». В этом он отличался от Иоанна Крестителя. Именно это различие стало причиной их разделения.
Чтобы понять всю глубину различий между Иисусом и Иоанном, нужно вникнуть в слова, с которыми Иисус обратился к народу после ухода посланников Крестителя: А когда они ушли, Иисус стал говорить народу об Иоанне: «На что вы ходили смотреть в пустыню? Не на тростник же> колеблемый ветром! Тогда что вы хотели увидеть* Человека в тонкотканой одежде? Но людей в такой одежде надо искать во дворцах. Так кого же вы хотели увидеть? Пророка? Да, и это не просто пророк! Он тот, о ком в Писании сказано [Мал 3:1]: «Посылаю перед тобой вестника: он проложит тебе путь». Истинно говорю вам: еще не родился на земле человек, больший, чем Иоанн Креститель, но даже наименьший в Царстве Небесном — превосходит его. Со дней Иоанна Крестителя и поныне Царство Небесное прорывается [в мир], и те, кто прорываются, овладевают им! Все пророки и Закон ещё до Иоанна предсказали это. Если хотите знать, он и есть Илия, который должен прийти. Пусть имеющий уши услышит! (Мф 11:7-15).