Загадка номера 622
Шрифт:
– Конечно.
– У вас разбито сердце? Поэтому вы пишете?
– Наверное. А у вас, – спросил я в свою очередь, – разбито сердце?
– Если у вас разбито, то и у меня тоже, я же персонаж вашей книги.
– Скарлетт, я хотел вам сказать…
Но меня прервал звук открывшейся двери.
– Жоэль, вы тут?
Это Дениз вернулась из отпуска. Ее не было целых две недели. А я и не заметил, как время пролетело. До меня донесся ее возглас: “Какой же у вас бардак
– Жоэль, что тут произошло? У вас вся квартира вверх дном! Такое впечатление, что вы две недели отсюда не вылезали.
Она взглянула на экран моего компьютера, на листы бумаги на столе и карточки, приколотые на стену.
– Я написал роман, – признался я. – Я погрузился в него с головой.
Она опешила:
– Вы две недели просидели взаперти?
Она схватила пачку страниц.
– Я еще не успел ничего отредактировать.
Она прочла:
ЗАГАДКА НОМЕРА 622
В субботу, 23 июня 2018 года, на рассвете, загрузив чемодан в багажник своей машины, я двинулся в сторону Вербье. На горизонте вставало солнце, окутывая пустынные женевские улицы густо-оранжевой дымкой. Переехав Рону по мосту Монблан, я пронесся по цветущим набережным до квартала ООН и вырулил на автостраду по направлению к Вале.
Это раннее летнее утро привело меня в восхищение: небо переливалось чудесными красками, пейзажи по обе стороны шоссе виделись мне еще более буколическими, чем обычно, деревеньки, разбросанные среди виноградников над Женевским озером, так и просились на открытку. Я свернул с автострады в Мартиньи и поехал по узкой извилистой дороге, которая после Ле-Шабля вьется серпантином вверх до самого Вербье.
– Вы представили себе, что поехали отдохнуть в горы? – спросила Дениз. – Ну и ну, Жоэль!
Взглянув в окно, она вдруг заметила на балконе переполненную окурками пепельницу.
– Сколько же вы курите, фу, какая гадость! Хоть бы выкидывали их иногда!
– Я много времени проводил на балконе.
– Это еще не повод не выкидывать окурки, – проворчала она. – И кухня у вас в ужасном состоянии.
Затем она посмотрела на карточки, развешанные на стене.
Слоан
22.6: забыть этот день
622: забыть этот номер
– 622 – это дата вашего разрыва со Слоан наоборот? – догадалась Дениз.
– Да. В моем романе очень многое связано со Слоан, – подтвердил я. – Вы поймете, когда будете читать.
Дениз посмотрела
– Надо полагать, что на образ Скарлетт Лонас из Лондона вас вдохновила ваша английская подружка.
– Браво, – сказал я. – Лонас – это анаграмма Слоан.
– А почему вы назвали ее Скарлетт?
– В честь Скарлетт О’Хара. “Унесенные ветром” – любимая книга Бернара. Он, кстати, тоже постоянно присутствует на этих страницах. Например, действие происходит в его обожаемом Вербье. А водитель Льва Альфред Агостинелли – полный тезка секретаря Пруста. О’Хара – “О” как одиночество. Одиночество, которое подстерегает меня повсюду и заставляет писать. С Бернаром мне было не так одиноко. Потом Бернар ушел, а одиночество вернулось.
Дениз отправила меня прогуляться в парк Бертрана, чтобы я подышал воздухом впервые за две недели. Под тем предлогом, что ей надо навести порядок в квартире. На самом деле ей не терпелось засесть за мой новый роман.
Я бродил по аллеям. Я знал, что, закончив книгу, я на свой манер попрощаюсь с Бернаром. Хорошо бы он возник передо мной в этом парке, и мы бы прошлись вместе в последний раз. Мне показалось, что в гомоне птиц я расслышал его голос, ответивший на вопрос, который я часто задавал себе после его смерти.
Куда уходят мертвые?
Туда, где их вспоминают. И еще – в звезды. Потому что они неизменно следуют за нами, пляшут и сияют в ночи прямо у нас над головой.
Я посмотрел вверх на голубое небо. Я был одинок, но мне стало спокойно. Вот тут я и наткнулся на Слоан, любительницу побегать, которая выскочила прямо на меня. Она остановилась, улыбнулась и вынула из ушей наушники.
– Я только что вернулась из отпуска, меня не было две недели, – сказала она. – Я все обдумала. По-моему, я совершила ужасную глупость.
– Я тоже.
У меня перехватило дыхание.
– Может, пойдем вечерком куда-нибудь выпить, – предложила она. – Ну конечно, если ты свободен… Я знаю, ты последнее время был полностью поглощен своим романом.
– Я дописал его. У меня теперь вся жизнь впереди.
Она снова улыбнулась:
– Тогда до вечера.
Слоан ушла. Я сел на скамейку и стал смотреть на зелень вокруг, постепенно включаясь в окружающий мир. Я вдруг понял, что счастлив.
Жизнь – это роман, финал которого заранее известен: в конце герой умирает. Поэтому важно не то, как закончится наша история, а то, чем заполнятся ее страницы. Потому что жизнь, как роман, должна быть приключением. А приключения – это праздники жизни.