Загадка «Пурпурного императора»
Шрифт:
Дрожь интереса пробежала по собравшимся. Отравлен! Тогда, может быть, сэр Эдгар…
— Возможно ли, чтобы погибший покончил с собой, фактически совершил самоубийство? — спросил коронер, огласив мысль, которая была на уме почти у каждого.
— Нет. На шее его остались отпечатки пальцев, показывающие, что его схватили и силой втолкнули отравленную пилюлю ему в глотку. Смерть должна была наступить почти мгновенно.
Коронер откашлялся.
— Есть ли возможность определить, кому принадлежат отпечатки пальцев, доктор
Секунду Верралл медлил с ответом. Он заколебался, притворно покашлял, провел рукой по губам. Потом сказал спокойным, ясным голосом:
— Вряд ли. Смерть наступила не менее часа назад. То были явно отпечатки длинных, тонких пальцев, но это все, что можно было разобрать.
— Тонких, вот как? Возможно, женских?
Нечто вроде страха промелькнуло на лице доктора и в мгновение ока исчезло.
— Определенно, нет! — со внезапной горячностью рявкнул он. — Явно мужских. Кроме того, на горле остался отпечаток тяжелого перстня с печаткой.
Перстень с печаткой? Одна и та же мысль, как вспышка, осенила многих присутствующих в этом переполненном народом зале. Клик быстро оглянулся через плечо и встретился взглядом с сэром Эдгаром Брентоном, стоявшим возле дверей; рядом с ним стояла его бледная мать.
Но теперь в ту сторону смотрел не только Клик. Перстень с печаткой? Такой перстень все видели на пальце сэра Эдгара с тех пор, как он встретил свое совершеннолетие!
Все члены сельской общины припомнили его восхищение и радость, когда наступил тот день… И вот теперь на горле убитого были обнаружены следы перстня с печаткой.
— А где был найден револьвер? — спросил коронер.
— Возле головы убитого. Он был уже мертв, когда в него выпустили пулю. И мертв довольно давно, потому что уже началось трупное окоченение. Тот, кто стрелял, послал пулю в грудь мертвеца.
— Несомненно… И, насколько я понимаю, речь идет об этом револьвере.
Коронер поднял темный металлический предмет, и свет отразился в планке вдоль тонкого дула.
Доктор Верралл наклонил голову.
— Так и есть, — спокойно сказал он.
— Вы знаете, кому он принадлежит?
— Не могу определить.
Ужасное подозрение насчет того, кому могло принадлежать это оружие, погрузило зал в ошеломленное молчание; все сердца бились часто, но с губ не срывалось ни звука.
Потом прозвучало:
— Пока вы свободны, доктор Верралл. Благодарю вас.
Когда дознаватель спокойно и ясно произнес эти слова, толпа громко облегченно вздохнула.
Кого вызовут следующим?
Следующим вызвали самого мистера Маверика Нэкома, который в присущей ему сжатой манере описал к сведению всех присутствующих, как он и его коллега, мистер Джордж Хэдленд из Скотланд-Ярда, вместе обнаружили тело.
— Вы заметили какие-нибудь признаки борьбы? — негромко спросил коронер.
В тоне его слышалось уважение к должности этого свидетеля.
— Да, — взволнованно
— Обрывок кружевной материи? — невольно повторил кто-то.
Итак, в дело все-таки была замешана женщина!
Мистер Нэком промокнул лоб носовым платком и огляделся.
— Да, обрывок кружевной золотой материи, — повторил он.
— Вы сможете его опознать?
На мгновение суперинтендант заколебался. Клик тем временем перехватил его взгляд. Казалось, губы Клика говорили: «Будьте осторожны.
Не впутывайте в это дело леди Маргарет, если удастся».
Мистер Нэком отозвался на эту просьбу с удивительной готовностью.
— Не уверен, что смогу, — ответил он, с легкой улыбкой покачав головой.
Но коронер еще не закончил опрос свидетеля. Он поднял над головой небольшой клочок золотого кружева, потом передал его присяжным, чтобы те пустили тряпицу по рукам.
— Может кто-нибудь опознать это? — спросил он, и все глаза устремились на улику.
Ответа не было, но Клик заметил странное выражение, появившееся на лице сэра Эдгара, словно тот был потрясен до глубины души.
Клик нахмурился, сосредоточенно размышляя, и в этот миг раздался голос — высокий и чистый, выговаривающий слова так старательно, как обычно выговаривают иностранцы. Клик быстро обернулся и увидел Джунгу Далла — стройного, прямого, в тюрбане — индус стоял в задних рядах зрителей.
— Если будет мне дозволено, — сказал Далл в своей обычной вкрадчивой, любезной манере, и толпа машинально расступилась, чтобы дать ему пройти, — мне бы хотелось опознать этот обрывок золотого кружева.
Опознать? Тишину, повисшую в зале, почти можно было пощупать, такая она была напряженная, такая плотная.
— Мы были бы рады получить ваше свидетельство, — сухо нарушил ее коронер.
Он, как и сэр Эдгар, не питал пристрастия к «черномазым».
На темном лице Джунги Далла было написано вежливое сожаление. Он пожал плечами и развел руками, а потом поджал губы, безмолвно давая понять, что без особой охоты выполняет свою задачу.
— Мне жаль, но придется сказать, что это собственность леди Маргарет Чейни, — спокойно проговорил он.
Если бы в бальном зале уронили булавку, все услышали бы звук ее падения.
Клик втянул воздух сквозь сжатые зубы и пристально вгляделся в индуса. Ему не давала покоя одна мысль, которую он почти боялся додумать.
Эхо повторило в переполненной комнате чей-то негромкий вскрик. Клик посмотрел туда, откуда он донесся, и увидел леди Брентон — она смертельно побледнела, так что губы ее стали почти голубыми. Сэр Эдгар, словно в приступе безумия, проталкивался сквозь толпу с пылающими глазами и стиснутыми кулаками, с лицом, налитым кровью. Всем своим юным мужественным сердцем он рвался на защиту женщины, которую любил.