Загадка Рунного Посоха: Черный Камень. Амулет безумного бога. Меч зари. Загадка рунного посоха.
Шрифт:
— Хооооокмуууун! — эхом пронесся вопль мстительного Мелиадуса. — Хоооокмуууун!
Хокмун продолжал взбираться наверх, стирая руки о камень, раня ноги, но не останавливаясь, рискуя всем, только чтобы достичь вершины. Д’Аверк не отставал от него ни на шаг.
Когда наконец они достигли вершины, то увидели расстилающееся перед ними горное плато. Если бы только они попробовали пересечь его, копьеносцы, без сомнения, нагнали и убили бы их.
— Сейчас, — угрюмо выдохнул Хокмун. — Мы будем драться.
— Наконец-то, — ухмыльнулся Д’Аверк, —
Они взглянули вниз и увидели, что Мелиадус уже добрался до валуна, прикрывающего вход в пещеру, и ринулся внутрь, послав своих воинов догонять ненавистных ему врагов. Несомненно, он рассчитывал обнаружить в пещере и остальных: Оладана, графа Брасса, а возможно, и Ийссельду, которую, о чем Хокмун знал, барон любил очень сильно.
Скоро воины-Волки добрались до края скалы, и Хокмун ударил первого из них ногой в шлем. Воин, однако, не упал, а обхватил ногу Хокмуна, явно пытаясь при его помощи взобраться наверх или, на худой конец, свалиться вниз вместе с Хокмуном.
Д’Аверк быстро прыгнул вперед и вонзил меч в плечо воина. Тот застонал, отпустил ногу Хокмуна, попытался ухватиться за камень на краю скалы, но промахнулся и полетел вниз, раскинув руки и издавая протяжный крик, который долго висел в воздухе, пока воин не рухнул на дно долины.
На край скалы уже взбирались остальные воины. Д’Аверк мощно атаковал одного из них, а на долю Хокмуна досталось двое.
Они бились по всему узкому краю площадки скалы, а долина лежала в сотнях футов внизу.
Хокмун убил одного из своих противников ударом в горло, аккуратно пронзил второму живот, но на него напали еще двое. И так они бились целый час, стараясь удержать своих противников у края скалы, рубясь с теми, кто все-таки забирался.
Затем их окружили со всех сторон и мечи уперлись в их тела, словно гигантские зубы акул, и откуда-то снизу донесся угрожающий голос Мелиадуса:
— Сдавайтесь, господа, или вас изрубят в куски, я обещаю.
Хокмун и Д’Аверк опустили оружие, с безнадежностью поглядев друг на друга.
Оба они очень хорошо знали, что ненависть к ним Мелиадуса безгранична. Он ненавидел их страстной, страшной, сжигающей его самого ненавистью. Сейчас, когда они стали его пленниками в его стране, шансов на побег у них не было.
Мелиадус, казалось, тоже понимал это, потому что сдвинул свою волчью маску и ухмыльнулся.
— Мне неизвестно, как вы попали в Гранбретань, Хокмун и Д’Аверк, но я знаю, что вы оба — дураки! Значит, вы тоже искали этого старика? Зачем, хотел бы я знать? У вас уже есть то же, что есть у него.
— Возможно, это не единственное, что мы хотели получить, — ответил Хокмун, стараясь говорить как можно более туманно, потому что, чем меньше Мелиадус знал, тем больше шансов обмануть его у них оставалось.
— Не единственное? Ты хочешь сказать, что у него есть и другие приборы, полезные Империи? Спасибо, что сказал нам, Хокмун. Стариком придется заняться особо.
— Старик ушел, Мелиадус, — не задумываясь, соврал
— Ушел? Вот как? Я в этом не уверен. Но если это так, то ты, конечно, знаешь, куда он ушел, сэр Юиллам.
— Ничуть, — ответил Д’Аверк, в бешенстве глядя на воинов, которые связывали его и Хокмуна.
— Это мы увидим, — вновь усмехнулся Мелиадус. — Я очень ценю, что ты дал мне повод начать пытку, небольшую правда, здесь и сейчас. Это будет еще не месть, а так, развлечение. Позже, когда мы вернемся в мой дворец, можно будет использовать все богатые возможности… К тому времени, наверное, я уже буду знать тайну путешествия во времени-пространстве.
Для себя же он решил, что таким способом сумеет восстановить свою репутацию в глазах Короля-Императора и получить прощение Гуона за то, что оставил Лондру без его разрешения.
Он протянул руку в перчатке и почти с любовью потрепал по щеке Хокмуна.
— Ах, Хокмун, скоро ты почувствуешь мое наказание, скор о…
Хокмун затрясся, потом набрал воздуха и плюнул в волчью маску, которую Мелиадус вновь надвинул.
Мелиадус взвыл от ярости, отшатнулся, рука его непроизвольно поднялась к маске, затем откинулась в сторону и ударила Хокмуна в губы.
— Еще одно мгновение мук тебе за это, Хокмун! А эти мгновения будут длиться веками, я тебе обещаю!
— Я еще должен найти старика, — продолжал, успокоившись, барон. — Подозреваю, что он бродит где-то поблизости. Мы бросим вас в пещеру, проверив, конечно, все узлы, поставим у входа парочку стражников, просто на тот случай, если вам вдруг удастся каким-то чудом избавиться от веревок, и отправимся на его поиски. Тебе больше некуда бежать, Хокмун, и тебе тоже, Д’Аверк. Наконец-то вы принадлежите мне! Вымой! Обмотайте их всеми веревками, что у нас есть! Охраняйте их хорошенько, потому что они — игрушки Мелиадуса!
Он внимательно смотрел, как их дополнительно связали и втащили в ближайшую пещеру. Около входа Мелиадус поставил трех воинов и стал спускаться с остальными, пребывая в самом отличном настроении.
Теперь уже скоро, думал он, все его враги попадут в его руки, и он при помощи ужасных пыток сможет выведать все секреты. Тогда Король-Император будет знать, что он говорил правду.
А если Король-Император станет думать о нем плохо, какая разница? Планы Мелиадуса предусматривали и такую возможность.
Глава 16
Майган из Лландара
Спустилась ночь, и снаружи стало темно. Хокмун и Д’Аверк лежали, крепко связанные в первой пещере.
Хокмун пытался бороться с веревками, но результатом его усилий было лишь вращение глаз и поворот шеи. Д’Аверк пребывал в таком же положении.
— Ну что ж, мой друг, мы были недостаточно осторожны, — произнес Д’Аверк самым веселым тоном, на какой был способен.
— Да, — согласился Хокмун. — Голод и усталость заставляют даже самых мудрых совершать глупости. Нам следует винить лишь самих себя.