Загадка Рунного Посоха: Черный Камень. Амулет безумного бога. Меч зари. Загадка рунного посоха.
Шрифт:
— У нас есть союзники, — напомнил ему Хокмун.
— Возможно. Но у меня есть другое предложение: сложите мечи и позвольте мне забрать Рунный Посох. Когда я его возьму, вы сможете получить мальчишку.
— Живого?
— Живого.
— Как можно доверять такому человеку, как Шенегар Тротт? — поинтересовался Д’Аверк, ни к кому не обращаясь. — Он убьет мальчика, а потом разделается с нами. У вельмож Гранбретани нет привычки держать слово.
— Если бы только у нас были бы какие-то гарантии, — прошептал в отчаянии Хокмун.
В этот момент
— У тебя нет иного выбора, Шенегар Тротт, как освободить ребенка I — прогремел из-под черно-золотого шлема Рыцарь.
— Да, мой брат верно говорит… — С другой стороны появился Орланд Фанк со своим гигантским боевым топором на затянутом в кожу плече.
Глава 10
Дух рунного посоха
Шенегар Тротт, граф Суссекский, снова засмеялся и покачал головой:
— Ну, теперь вас четверо, но это ничуть не меняет ситуацию. У меня за спиной тысяча солдат, а мальчишка в моих руках. Будьте добры, господа, посторонитесь. Дайте мне забрать Рунный Посох.
Костистое лицо Орланда Фанка расплылось в широкой усмешке, а Рыцарь в Черном и Золотом лишь переступил бронированными ногами. Хокмун и Д’Аверк вопросительно взглянули на них.
— Я полагаю, в ваших аргументах есть одна слабость, — произнес Орланд Фанк.
— О нет, сэр, никакой. — Шенегар Тротт направился к посоху.
— А я бы сказал, что есть…
— Тогда какая же? — Шенегар Тротт остановился.
— Вы исходите из того, что можете удержать мальчика, не так ли?
— Я могу убить его прежде, чем вы сможете его отнять.
— Да, но вы исходите из того, что у ребенка нет никаких средств вырваться от вас, не так ли?
— Освободиться, трепыхаясь, он не сможет! — Одной рукой Шенегар Тротт поднял ребенка за одежду и удовлетворенно захохотал. — Видите!
И тут из груди пораженного гранбретанца вырвался крик удивления — мальчик, казалось, просто вытек из его рук, заструившись через весь зал длинной полоской света. Черты его были все еще видны, но странно удлинились и потеряли четкость. Музыка в зале стала громче, а запах сильнее.
Шенегар непроизвольно делал хватательные движения, стараясь достать мальчика, но схватить того было так же невозможно, как и пульсирующие в воздухе светящиеся тени.
— Клянусь Шаром Гуона, он не человек! — завизжал в бессильной ярости Тротт. — Он не человек!
— А он на это и не претендовал, — мягко заметил Орланд Фанк и весело подмигнул Хокмуну. — Теперь ты и твой друг готовы к хорошей драке?
— Готовы, — усмехнулся в ответ Хокмун. — Конечно, готовы.
В это время мальчик, вернее, то, что осталось от него, протянулся над их головами и коснулся Рунного Посоха. Узоры в воздухе изменились, стали насыщенней и разнообразней, так что все лица пересекали меняющиеся полосы света.
Орланд Фанк следил за этими полосами с величайшим вниманием, и когда оказалось, что мальчик словно поглощен Рунным Посохом, лицо оркнейца стало печальным, даже
Вскоре в зале не осталось и следа мальчика, а Рунный Посох теперь засветился черным светом, обрел, казалось, душу.
— Кто же он, Орланд Фанк? — воскликнул Хокмун.
— Кто? — моргнул Фанк. — Да ясно, кто — Дух Рунного Посоха. Он редко материализуется в человека. Вам оказана особая честь.
Шенегар Тротт все еще визжал от ярости, но потом вдруг успокоился, когда из-под опущенного забрала прогремел вновь голос Рыцаря в Черном и Золотом:
— Теперь тебе пора приготовиться к смерти, граф Суссекский!
— Вы опять ошибаетесь! — как безумный расхохотался Шенегар Тротт. — Вас четверо, а нас — тысяча. Вы умрете до того, как я стану обладателем Рунного Посоха!
Рыцарь повернулся к Хокмуну:
— Герцог Кельнский, нет ли у вас желания вызвать подмогу?
— С удовольствием, — усмехнулся Хокмун и поднял высоко в воздух розовый меч: — Я вызываю Легион Зари!
И сразу зал заполнился розовым светом, в лучах которого цветные узоры несколько поблекли. Окрашенные розовым сиянием, в зале появились сто свирепых воинов.
Внешность каждого из них была варварской, словно они прибыли сюда из более раннего, скорее, первобытного общества. Они были вооружены громадными шипастыми дубинами, украшенными резьбой, и копьями с привязанными на конце пучками крашеных волос. Их коричневые тела и лица были вымазаны краской, одеждой служили лишь набедренные повязки из цветной ткани. На руках и ногах были привязаны сыромятными ремнями пластины, служившие для защиты от ударов. Большие черные глаза воинов были печальны. И они пели стонущую погребальную песнь.
Это были Воины Зари.
Даже закаленные в боях и видавшие всякое солдаты Легиона Сокола в ужасе закричали. Шенегар Тротт невольно шагнул назад.
— Я советовал бы вам сложить оружие и сдаться на милость победителя, — мрачно произнес Хокмун.
— Никогда! — замотал головой Тротт. — Нас все равно больше, чем вас!
— Тогда приступим, — сказал Хокмун и стал опускаться по лестнице навстречу врагам.
Шенегар Тротт выхватил огромный меч и принял боевую стойку. Хокмун рубанул его Мечом Зари, но Тротт увернулся и сделал выпад, меч едва не пропорол живот Хокмуна. Поскольку Тротт был закован в латы, а Хокмун был одет лишь в шелк, преимущество было на стороне Тротта.
Погребальная песнь Воинов Зари сменилась грозным воем, когда вслед за Хокмуном они бросились вперед и принялись бить и колоть вокруг себя дубинами и копьями. Свирепые солдаты-Соколы доблестно встретили их.
Но гранбретанцы явно были деморализованы, когда обнаружили, что на месте каждого убитого Воина Зари появляется новый.
Д’Аверк, Орланд Фанк и Рыцарь в Черном и Золотом спускались по лестнице, почти синхронно взмахивая перед собой клинками и тесня солдат-Соколов.
Шенегар Тротт распорол Хокмуну рукав рубашки. Хокмун же сумел нанести мечом удар по маске графа, прогнув ее так, что она Стала еще более гротескной.