Загадка старого клоуна (с илл.)
Шрифт:
Она говорила «думайте», а у меня в голове всё время вертелось совсем другое: «Эх! Слетела бы у неё сейчас с ноги туфля и полетела вниз, а я бы бросился и, рискуя жизнью, на лету… Или споткнулась бы она, а я бросился бы и… Ну почему, почему Игорь мог, а я… Эх!»
Но туфля с ноги у неё не слетела, и сама она не споткнулась. Не толкать же её специально…
– Нужно их чем-нибудь отвлечь, понимаете, – сказал Игорь Дмитруха.
– Зачем отвлечь? – спросил Монькин.
– Ну… чтобы они не очень его расспрашивали.
– Правильно! – воскликнула
– Правильно! – подхватил я.
Спасокукоцкий с Кукуевицким отмалчивались.
Мы поднимались всё выше, и песня звучала всё громче. Голоса были звонкие, женские. Я уже и слова разбирал. Я хорошо знал эту песню. У нас её любили петь. «Ой, д1вчино, шумить гай». Известная украинская шутливая народная песня. Очень подходящая для строителей. В ней как раз затрагивается, как говорил дед Грицько, квартирный вопрос.
Помните:
Не пiду я за тебе: Нема хати у тебе, у тебе.А он ей:
Пiдем, серце, в чужую, Поки свою збудую, збудую.А она ему категорически:
Постав хату з лободи, А в чужую не веди, не веди.Когда мы поднялись на девятый этаж, услышали именно эти слова.
«Ничего себе хату из лебеды строят», – подумал я, глядя из окна девятого этажа на подъёмный кран, который медленно поднимал с земли огромную бетонную панель с двумя оконными проёмами.
Дверей в квартире, откуда доносилась песня, ещё не было, одни проёмы.
Мы зашли вслед за Суреном в коридор, а потом в большую комнату.
Несколько молодых женщин в спецовках пели, штукатуря стены. Ловко набрасывая кельмой раствор на стену, они ровняли его длинными досками в такт песни так ритмично, плавно, что мы засмотрелись.
Но вот нас увидели, и песня оборвалась.
– Ой! Суренчик! – радостно воскликнула черноволосая быстроглазая женщина и бросилась к Сурену. – Пришёл всё-таки, милый мой! А я уже боялась… Это твои одноклассники? Здравствуйте, здравствуйте, дорогие!
Женщины обступили нас, приветливо смеясь.
– Ой, какой симпатяга!
– Герой!
– Цибулька моя!
– Артистик!
– Рыбка!..
Конечно, всё это адресовалось Сурену. Нам лишь мимоходом вежливо улыбались. Сурен покраснел, нахмурился и надул губы. Мы беспомощно переглядывались. Ну что, что мы могли тут поделать?
– Ну, хватит, девчата, хватит! – властно сказала красивая стройная молодица с бровями, как птичьи крылья. – Совсем мальчика задёргали.
– Тогда, бригадир,
– Ну, давайте готовьтесь, а я… – бригадир вышла на балкон, а женщины принялись распаковывать свои сумки, стоявшие в коридоре и накрытые брезентом. Мы следом за бригадиром вышли на балкон.
– Придётся немного подождать, – обратилась она к нам. – Сейчас их нельзя отвлекать.
Подъёмный кран уже поднял панель над домом и теперь медленно опускал её на стену ещё не собранной секции. Там, куда опускалась панель, стояли двое монтажников в брезентовых робах и в касках. Один – высокий, сильный, другой – пониже, с держателем электродов для электросварки в руке.
Высокий монтажник, подняв вверх руку в большой брезентовой рукавице, подавал крановщику сигналы: «Майна!», «Вира!», «Лево!», «Право!» И кран медленно-медленно опускал панель на стену.
Вот он обеими руками схватил панель, качнул её изо всех сил, направляя, и панель плотно легла на место.
Тот, который был пониже, наклонился сразу, и, как новогодние бенгальские огни, посыпались из-за панели искры…
Только что на том месте была пустота, проём, сквозь который виднелось синее небо с белым облачком и далекими птицами, парящими в вышине, – и вдруг этого проёма не стало, вместо него появилась стена. Буквально на моих глазах дом вырос на два окна.
И вдруг я подумал, что точно так же, хотя не так быстро, конечно, строился весь Киев. Веками. Сначала деревянные срубы древних славян, потом первые каменные терема, потом София, Киево-Печерская лавра, Золотые ворота,
Подол, Печерск, Верхний город… Уничтожался врагами-захватчиками, разрушался непогодой, ветрами и временем. И снова поднимался, возрождался, развивался. Чтобы стоять вечно и удивлять мир своей красотой. И всё это делали обычные человеческие руки. Руки простых киевских строителей с самых давних времён до сегодняшнего дня, до этих двух монтажников и крановщика, которые только что установили на стену панель. Как быстро он растет сейчас, Киев!
Ещё совсем недавно, несколько лет назад, здесь была оболонь, заливные луга с озёрами, пастбищами и сенокосами. А сейчас… Новый город – современный, с белыми небоскрёбами, широкими проспектами (до противоположной стороны и не докричишься!), площадями и бульварами.
– Василий! Гурген! – громко позвала женщина-бригадир. – Давайте сюда! Пришёл!
В оконных проёмах только что установленной панели появились монтажники (высокий и тот, что пониже), замахали нам приветливо руками.
– Хо-хо! – это высокий.
– Вах-вах! – это тот, что пониже.
Бригадир зашла в комнату и присоединилась к женщинам, которые раскладывали на подоконниках бутерброды, огурцы, помидоры, яблоки, доставали пакеты с кефиром, термосы с чаем и кофе. Мы остались на балконе.