Загадка загадочной загадки
Шрифт:
— Надо предупредить Виктора Николаевича, — решительно заявила Савостикова.
Я закатил глаза.
— О чём его предупреждать? Его ведь уже ограбили! Если уж предупреждать, так других жильцов.
— В смысле — ограбили? — взвилась Савостикова. — У него ничего не взяли! Ни единой денежки!
Я заметил, что Макс стал краснеть. Стыдно? Или боится разоблачения? Да пофиг! Я высокомерно глянул на Савостикову:
— Да прям! У него взяли все денежки! И рассыпали вокруг фальшивки, чтобы он сразу в поли… в милицию не побежал.
Пока
— Да с чего ты это взял… — начала заводиться Савостикова, а я вдруг понял, что мне всё это резко надоело. Я демонстративно глянул на часы.
— Мне пора. Счастливо оставаться!
Круто развернулся и пошёл в сторону дома.
Конечно, уйти мне не дали. Они втроём догнали меня, окружили, отрезая пути к отступлению, и загалдели каждый своё. В целом, галдёж сводился к тому, что нельзя это так оставлять, надо выяснить всё до конца, и заявить в милицию.
— Слушайте, чего вы от меня хотите? — отбивался я. — Может, Виктор Николаевич и сам вызовет милицию. Или не вызовет, это ему решать, он ведь потерпевший. Если спросят, я расскажу, как было, а сейчас хочу домой.
Но понимания я не нашёл ни у кого.
— Но у нас в подъезде бандиты, как мы пойдём домой? — вопрошала Арина.
— Надо всех предупредить, и надо сказать Виктору Николаевичу, что нападавшие вышли из той двери! — настаивала Савостикова.
— Надо пойти в тот магазин, и найти там этих мужиков! — заявил Макс.
Девчонки сразу резко замолчали, обдумывая такой ход. Я простонал.
— Зачем? Зачем ты хочешь их найти? И что будешь делать, когда найдёшь?
— Э-э… в милицию заявлю!
— На что? На то, что тебя столкнули с крыльца? Да вряд ли они там работают, скорее всего, там просто сообщник. — Я разгорячился. — И сам ты его никак не определишь среди других сотрудников! Поймите же, всё было спланировано — они заранее знали, во сколько и где будет идти мужик с тысячами долларов! Он же их явно куда-то нёс, а не просто на расходы прихватил! И вообще, откуда они у него?! — Я выдохся, и подытожил уже спокойнее. — Короче, это мутная история, и я не хочу в неё влезать. Заявлять должен сам потерпевший, он взрослый человек, а не бабулька доверчивая. И если он не заявит, значит, у него есть причины, и знать я их не хочу, ясно?
Я оглядел притихших одноклассников. Моя речь их явно впечатлила. Но не совсем так, как я рассчитывал.
— Ой, Ваня, — восторженно воскликнула Арина, — как ты так сумел это всё сообразить? Это же прямо целое расследование!
— Да уж, — пробормотал Макс, — просто Шерлок Холмс.
Савостикова на комплименты размениваться не стала, сосредоточенно о чём-то размышляя, и наконец выдала:
— Если всё так, как ты говоришь, значит, Виктор Николаевич в опасности. Надо ему хотя бы сказать, что доллары могут быть фальшивые, хотя я в это и не верю.
Я
— Он в опасности, только если они настоящие — тогда их снова попытаются украсть. Но он и так должен быть к этому готов, раз разгуливает с такой суммой.
— Ты ничего не понимаешь! — заявила она. — Он очень хороший человек, и очень доверчивый.
— И что? — не понял я, к чему она это сказала.
— И то, что ты дурак! — она гордо развернулась, и пошла подзывать Рича.
Я пожал плечами, и бросив «Пока!» молчавшим Арине и Максу, наконец-то пошёл домой.
Честно говоря, немного скребло на душе, что мы так расстались, но и упрекнуть себя не в чем — я как мог, попытался доказать, что влезать в эту историю не стоит, а уж если Савостикова не вняла, так я тут не при чём. Свою голову ей не приставишь. В то, что бандиты вернутся в подъезд я не верил, так что жильцам, в том числе и Арине, и самой Савостиковой, опасаться совершенно нечего.
Дома я быстро сделал алгебру на завтра, расчертил дневник погоды, и решил повспоминать разные упражнения, чтобы составить план тренировок. Этим и занимался до прихода родителей.
За ужином мама сказала:
— Бабушка решила в этом году пораньше закончить дачный сезон, так что в субботу мы едем её забирать.
— М-м-м… — неопределённо промычал я, не зная, как реагировать. «Мы едем» — значит, и я тоже? Или только они с отцом? Наконец, я придумал безобидный уточняющий вопрос. — Во сколько?
— Думаю, не с самого утра, а то пробки, — начала вслух размышлять мама. — Часов в одиннадцать выедем, пока то, сё, к часу доберёмся. Потом надо поесть, погрузиться, на обратном пути в магазин заехать…
— Зачем это в магазин? И так до Ясенево пилить, а потом обратно, — запротестовал отец.
— Ну как же, хлеба хотя бы надо купить, яиц, молока!
— Да ну, сама у дома купит.
— Саша! Твоя мама — пожилой человек, ей сложно после всех сборов и переезда будет куда-то выходить.
— Да она здоровее нас с тобой! Поест, что с собой привезёт.
— Ладно, там видно будет, — не стала обострять мама. И строго обратилась ко мне. — Так что в воскресенье, будь любезен поехать с нами к бабушке, помочь прибираться.
Ага, видимо, в субботу обойдутся без меня.
— Ладно… — с показной неохотой ответил я, но маму это удовлетворило.
Посмотрим, что там за бабка. Белые пятна в жизни Ивана надо сокращать.
Глава 13. Двойка
На следующее утро Бочкарёв поджидал меня перед школьными воротами.
— Доллары фальшивые, — без приветствий и прочих предисловий сообщил он, и выжидательно уставился мне в лицо.
Я кивнул, принимая к сведению, и направился на школьный двор.
— Тебе что, пофиг? — догнал он меня.
— Абсолютно, — подтвердил я, поднимаясь на крыльцо, и зашёл в школу.
Первым уроком был русский, девчонок в классе ещё не было, и я просто занял своё место, до звонка ещё было время. Макс так и шёл следом за мной, и тут затоптался у моей парты.