Загадочная книга (сборник)
Шрифт:
Строгий инспектор первый раз посмотрел на кузнеца внимательно, как и все остальные, кроме странного низенького священника, все еще рассматривающего маленький молоток, которым совершено такое страшное деяние.
– Рядом с кузницей стоят два человека, – продолжил кузнец излагать свою мысль, – это торговцы из Гринфорда, которых все вы знаете, и они подтвердят, что со вчерашнего вечера до самого утра и позже видели меня в зале собраний нашей Миссии Возрождения, где мы всю ночь молились за спасение наших душ. В самом Гринфорде наберется еще двадцать человек, которые подтвердят, что видели меня там. Был бы я язычником,
Впервые по лицу инспектора прошла тень волнения. Он сказал:
– Конечно, я был бы рад прямо сейчас снять с вас все обвинения.
Кузнец вышел со двора теми же легкими широкими шагами и вернулся с двумя гринфордскими друзьями, которые вообще-то были друзьями не только его, но и почти всех присутствующих. Оба они подтвердили рассказ Симеона Барнса, и никто не усомнился в их словах. После этого невиновность кузнеца начала казаться столь же очевидной и несокрушимой, как и церковь, возвышавшаяся над ними.
Тишина более странная и неприятная, чем любой разговор, воцарилась во дворе кузницы. Не вынеся молчания, викарий обратился к католическому священнику.
– Похоже, вас очень заинтересовал этот молоток, отец Браун.
– Да, – ответил отец Браун. – Почему он такой маленький?
Доктор внимательно посмотрел на него.
– А в самом деле! – воскликнул он. – Кто бы стал пускать в ход такой маленький молоток, если вокруг лежит десяток больших? – Потом склонился к самому уху викария и зашептал: – Разве что тот, кто не может поднять большой молоток. Разница в характере или смелости между полами тут ни при чем, здесь вопрос в плечевой силе. Отчаянная женщина легким молотком может отправить на тот свет десять человек и глазом при этом не моргнуть, но тяжелым молотком ей не убить и жука.
Вилфред Боэн смотрел на него немигающими округлившимися от ужаса глазами, словно в гипнотическом трансе, но отец Браун, наоборот, немного склонил голову набок и прислушивался очень внимательно. Доктор продолжал выразительное шипение:
– Почему эти идиоты всегда считают, что любовника женщины может ненавидеть только ее муж? В девяти случаях из десяти любовника ненавидит сама жена. Кто знает, может быть, он чем-то ее ужасно оскорбил или предал… Смотрите!
Коротким быстрым жестом он указал на рыжеволосую женщину на скамейке. Та наконец подняла голову. Слезы уже начали высыхать на ее красивом лице, но блестящие глаза неотрывно смотрели на труп. Взгляд ее был бессмысленным, почти до идиотизма.
Преподобный Вилфред Боэн безвольно повел рукой, будто давал понять, что не желает ничего слышать, но отец Браун, смахнув с рукава несколько хлопьев пепла, которые выдуло из горна, своим обычным безучастным голосом произнес:
– Вы говорите, как обычный врач, – сказал он. – Ваши суждения о психологии достаточно интересны, но в том, что касается физики, они напрочь лишены смысла. Я согласен с вами, что женщина ненавидит любовника намного сильнее, чем обманутый муж. И я согласен, что женщина всегда потянется к маленькому молотку, а не станет хватать большой. Но в данном случае трудность заключается в том, что то, о чем вы говорите, невозможно физически. Ни одна женщина в мире не смогла бы вот так разбить человеческой
Снова наступило тяжелое молчание. С некоторой обидой в голосе доктор произнес:
– Может, конечно, я и ошибаюсь, ко всему можно придраться, и все же я остаюсь при своем мнении. Только идиот воспользовался бы маленьким молотком, если можно было взять большой.
И тут худые дрожащие руки Вилфреда Боэна взметнулись вверх и вцепились в жидкие желтые волосы. В следующий миг они безвольно упали и викарий закричал:
– Вот это слово! Наконец-то вы его произнесли! – Потом, совладав с возбуждением, он пояснил: – Вы сказали: «Только идиот воспользовался бы маленьким молотком, если можно было взять большой».
– Да, – подтвердил доктор. – И что?
– И то! – воскликнул викарий. – Это и был идиот. – Теперь уж не осталось никого, кто не смотрел бы на него во все глаза. Взволнованно он продолжил: – Я – священник, – воскликнул он, и голос его задрожал почти по-женски. – А священник не должен проливать кровь. Я… я хочу сказать, что он не должен никого отправлять на виселицу. И я благодарю Бога, что наконец-то понял, кто убийца… Потому что убийцу этого не повесят.
– Потому что вы не назовете его имени? – поинтересовался доктор.
– Его не повесят, даже если я назову его имя, – произнес Вилфред с какой-то дикой и в то же время счастливой улыбкой. – Когда сегодня утром я вошел в церковь, я застал там молящегося безумца… Это был несчастный Джо, больной от рождения. Одному Господу известно, о чем он там молился, но у сумасшедших ведь все с ног на голову. Я бы не удивился, если бы и с молитвами так же было: сначала помолился, а потом убил человека. Когда я последний раз видел несчастного Джо, он был рядом с братом, и тот над ним насмехался.
– Вон оно что! – воскликнул доктор. – Понятно. Но как вы объясните…
Преподобного Вилфреда прямо-таки распирало от собственной догадливости.
– Разве вы не видите, разве вы не видите, – запальчиво вскричал он, – что это единственная версия, которая объясняет обе странности, дает ответы на обе загадки! Маленький молоток и сильный удар. Кузнец мог ударить сильно, но взял бы большой молоток. Жена его взяла бы маленький молоток, но не могла ударить так сильно. А сумасшедший мог сделать и то, и другое. Маленький молоток он взял, потому что… Ну, он же сумасшедший и мог вообще взять что угодно! А что касается силы удара, разве вы, доктор, никогда не слышали, что во время припадка сила у безумца может удесятериться?
Доктор набрал полную грудь воздуха и выдохнул:
– Честное слово, а ведь вы, кажется, правы!
Отец Браун смотрел на говорящего так долго и пристально, будто хотел внушить ему мысль обратить внимание на его большие и серые воловьи глаза. Когда наступила тишина, он с подчеркнутым уважением сказал:
– Мистер Боэн, ваша теория – единственная из всех пока что предложенных, которая в целом звучит убедительно. Поэтому, я думаю, вы заслуживаете того, чтобы знать: она не верна, я в этом уверен. – И с этими словами странный человечек отошел в сторону и снова принялся рассматривать молоток.