Загадочная леди
Шрифт:
Даже думать об этом смешно. Она его жена.
Он возжелал ее с первого же взгляда. Кроме того, у него ведь имеются определенные потребности… С какой же стати ему удовлетворять эти потребности на стороне? К тому же он, возможно, к сожалению, полагает, что в браке нужно хранить верность. Да и глупо вести холостяцкую жизнь, состоя в браке. Он не монах.
Следует ли стеснять себя только потому, что она все еще любит человека из прошлого?
Подойдя к углу дома, виконт остановился. Здесь находилась аллея, обрамленная розами, – любимое место его матери.
– Кэтрин, –
Она стояла, молча глядя на него. Боже, как она хороша – ее золотистые волосы казались в лунном свете скорее серебряными. По ее глазам он понял: Кэтрин знает, о чем идет речь.
– Без всякой в общем-то причины, – ответила она. – Я была... все было так непривычно… Просто расчувствовалась.
Виконт не был уверен, что она говорит правду.
– Вы отвернулись от меня, – сказал он.
– Я… – Она передернула плечами. – Я не хотела вас обижать. Но обидела.
– Я сделал вам больно? Обидел вас? Был вам неприятен?
– Нет. – Она посмотрела на него, нахмурилась. Хотела еще что-то сказать, но промолчала. Потом повторила:
– Нет.
– Может быть, – проговорил он с неожиданной горечью в голосе, – вы сравнивали меня…
– Нет! – Кэтрин закрыла глаза и судорожно сглотнула. Потом посмотрела на свои руки. Он заметил, что она вздрогнула. – Я никого ни с кем не сравнивала.
Виконт вспоминал ее слова, сказанные в гостиной за чаем. Он снова чувствовал себя неопытным юнцом. И злился на себя самого. Ведь он привык считать себя искусным любовником. Во всяком случае, женщины, с которыми он спал последние годы, придерживались именно такого мнения. Но конечно, она любит другого. Наверное, он здесь ничего не может поделать…
– Я не готов состоять в браке – и жить холостяком, – снова заговорил виконт.
Кэтрин взглянула на него в испуге.
– Я тоже… – начала она и прикусила губу. Интересно, покраснела ли она? При свете луны не разглядеть. Но ее слова приободрили его.
– Если сегодня ночью я приду к вам, – сказал он, – не буду ли я снова отвергнут со слезами?
– Нет.
Он провел по ее щеке тыльной стороной ладони.
– Вы знаете, что вы всегда вызывали у меня желание.
– Да.
Он почувствовал, что она опять сглотнула.
– Хотя о более тонких чувствах говорить не приходится, я полагаю, что тоже вызывал у вас желание.
– Да, – едва слышно прошептала она.
– Мы супруги, – продолжал он. – Никто из нас не хотел этого брака, но так произошло. Я даже готов взять вину на себя. Я виноват во всем. Но теперь это не имеет значения. Мы муж и жена. Возможно, нам удастся ужиться друг с другом.
– Да.
– И еще одно… – Он взял ее лицо в ладони и заглянул ей в глаза. Кэтрин встретила его взгляд без всякого смущения – как всегда. – Я признаю за вами право называть меня “милорд”, когда вы хотите досадить мне, – это чудесное оружие, и было бы несправедливо лишать вас его, поскольку мы, разумеется, будем ссориться и в дальнейшем. Но мне очень хочется услышать из ваших уст мое имя, Кэтрин. Она пристально
– Рекс, – сказала она.
– Благодарю.
Он с удивлением отметил, что чресла его заныли, едва лишь она произнесла его имя. Возможно, он слишком много ночей провел без нее…
Виконт склонился к губам Кэтрин и поцеловал ее. Губы Кэтрин были мягкие и теплые. И они чуть дрожали, словно он никогда еще не целовал ее, словно не лежал с ней в одной постели. Виконт почувствовал, что его охватило пламенем. Он впервые встретил женщину, способную воспламенить его простым поцелуем.
– Полагаю, что мы дали Тоби достаточно времени, чтобы пометить каждое дерево в парке. Пойдемте в дом? – предложил он.
Кэтрин кивнула. Виконт узнал выражение, появившееся в ее глазах. Она хочет этого, догадался он. Желает его, думал он с ликованием в душе. Тоби, отозвавшийся на свист, тотчас же подбежал к ним.
Кэтрин тихонько засмеялась:
– Мне не очень-то нравится, что он так охотно вас слушается.
– Верю, – улыбнулся виконт, предлагая жене руку. – В отличие от своей хозяйки он узнает мой голос.
Она фыркнула, но промолчала.
Замечательно, с некоторым удивлением, подумал виконт. Он подшучивает, а она не обижается. Мелочи, конечно, но все же очень важные мелочи.
"Как странно, у меня опять появилась горничная. Мэри изо всех сил старается угодить мне, хотя, наверное, ее удивляет простота и скудость моего гардероба”, – думала Кэтрин. Горничная приготовила лучшую из ее ночных сорочек – ту самую, которую Кэтрин надевала в свою брачную ночь.
Она надела ее и теперь и принялась ждать мужа в своей спальне. Ждать Рекса – она уже начала привыкать к его имени. Конечно, он прав. Они супруги – на горе или на радость. Им остается лишь смириться с этим и попытаться привыкнуть друг к другу.
Спальня была просто великолепная – с изящной мебелью и мягким ковром на полу. Кровать же – огромная, а столбики, поддерживающие шелковый полог и занавески, были покрыты тонкой резьбой… Скоро появится Рекс, и они…
Кэтрин сглотнула. Она ждала мужа с нетерпением. И даже устыдилась своего желания, ведь она не забыла, какая ненависть к нему охватила ее всего лишь несколькими часами раньше, когда он заговорил с ней столь непозволительным образом. Вероятно, не следует подавлять в себе желание. Не стоит лишать себя даже этого, ведь в их браке и так мало приятного. Они желают друг друга – это, без всяких сомнений, было установлено там, в парке, совсем недавно.
Сегодня ночью она должна правильно понять его ласки и должным образом ответить на них. А если ее вновь охватит чувство одиночества, надо преодолеть его, нельзя давать волю слезам. Но может быть, она не так уж и одинока? Сама того не желая, сегодня вечером она убедилась: в нем есть и какое-то обаяние – надо только разглядеть его. Ей нравится беседовать с ним, он весьма образованный человек. Нравится, как он прямо, без околичностей говорит обо всем, хотя в этом, конечно, есть и обратная сторона. Так случилось сегодня вечером, когда он внезапно спросил, кто такой Брюс.