Загогулина в портфеле президента

Лагодский Сергей Александрович

Надо признать, что Федеральный Центр абсолютно не сумел подготовить и идеологическое поле для практических действий в Чеченской Республике. Не оказалось ни одной пресс-команды, которая однозначно прониклась бы тяжелой, но необходимой ношей, взваленной на плечи Президента Российской Федерации, Федерального правительства. Например, приказ Дудаева, датированный сентябрем 1994 года. Приказ обязывает начальника главного штаба Масхадова до 24 сентября представить Дудаеву на утверждение план нанесения ударов по городам России. Никто не дал это в средства массовой информации, зато вокруг начисто лишенного боли за Россию и ее честь С. А. Ковалев вся пресса плясала!

А

разве кто-нибудь знает о докладной на имя Дж. Дудаева начальника Департамента государственной безопасности ЧРИ С. С. Гелисханова от 7 января 1995 года? Она ведь имеет весьма примечательное содержание: «Докладываю, что согласно Вашего разрешения ДГБ ЧРИ в декабре 1994 года на оплату журналистов было израсходовано 1,5 (полтора) миллиона долларов.

В последнее время российские власти приняли меры по облегчению работы российских и иностранных журналистов, что существенно затруднило их использование в наших интересах. В связи с этим прошу Вас дать распоряжение о выделении дополнительно одного миллиона долларов ДГБ ЧРИ».

Как можно было бы использовать эти факты в идеологических интересах Федерального Центра!

Наконец, следует считать крайне неудачным выбор личностей на которых сделана ставка в чеченском обществе. Я имею в виду У. Автурханова. Никогда в сознании большинства чеченцев он не будет не чем иным, кроме как национальным предателем. Считаю весьма неразумным, чтобы его тень в сознании чеченцев ложилась и на Федеральный Центр.

Уверен, что поспешили и с Саламбеком Хаджиевым. Он на голову выше всех политико-экономических фигур на сегодняшней социальной сцене Чечни. Он умен, имеет громадный научный и практический опыт, обладает огромной организаторской энергией. Вместе с тем не следует забывать, что в нем сепаратизм сидит не менее прочно, чем в Дудаеве.

На мой взгляд, весьма негативный результат может иметь для имиджа С. Хаджиева и его дуэт с У. Автурхановым. Было бы более продуктивным после провала оппозиции и наступлении военной фазы Федеральному Центру занять позицию равноотстояния и от Дудаева, и от Автурханова. Вот тогда бы фигура С. Хаджиева была бы весьма к месту.

С Чечнёй навеки. А куда ты от неё денешься?

Рокировка в длинную сторону

Случившаяся на этой неделе отставка Саламбека Хаджиева и Умара Автурханова неожиданностью ни для кого не стала – ни в Чечне, ни в Москве. Первый раз о ней как о деле решенном журналисты (а уж они-то чуют, куда ветер дует) заговорили еще весной. Наконец, «амнистия» Хасбулатова, осуществленная Ельциным на предотпускной пресс-конференции в сентябре, продемонстрировала идущее в Кремле судорожное перебирание возможных новых лидеров пророссийской Чечни.

Но за что, почему убрали верных (в каком-то смысле даже «верных до гроба») друзей России? В газетах уже появились размышления о низкой популярности обоих лидеров, которая не оставляла им шансов на приближающихся выборах. Это, пожалуй, верно, но только в первом приближении. Ибо ни о каких выборах до обретения «федералами» полного военно-политического контроля над основной территорией Чечни не стоит даже мечтать – это никак не входит в планы наших стратегов.

Что же до популярности, с ней, конечно, швах. Впрочем, имея в союзниках таких политиков и такую армию, популярности лишился бы и сам пророк Мухаммед. Ельцин, Грачев, Шахрай, Егоров и пр. – все они были бесконечно далеко, и при отсутствии ТВ вообще как бы бесплотны, неосязаемы, а Умар и Саламбек – рядом. И что бы они ни говорили, как бы ни протестовали против действий армии, ответственность

за бомбардировки, обстрелы и расстрелы не могла не пасть на них. Они были обречены. Как сказал бы Гайдар, они были «правительством камикадзе».

Проблема, возможно, была в том, что Кремль и воспринимал их не как союзников, а как марионеток, обязанных лишь «исполнять». И потому их каждый раз ставили перед фактами, которые они были неспособны ни принять, ни осудить. Для них это была, несомненно, трагедия. Но неужели они не представляли, с кем и с чем связываются, когда призывали русскую армию?

Теперь Москва решилась сменить лошадей. Означает ли это, что переправа, по мнению наших стратегов, близится к завершению и они представляют, в каком именно месте пристань? Увы, в этом-то как раз и есть сомнения.

Перебрав все фигуры, выдвинутые на авансцену чеченской «революцией» и войной, и не найдя действительно мощных, лидеров, которые хотя бы в перспективе могли стать реальной альтернативой Д. Д., кремлевские чеченоведы пошли, кажется, на вариант реставрации дореволюционного (т. е. советско-коммунистического, до августа 1991 г.) истеблишмента. Сегодня этот номер выглядит фантастично, но ведь и время у нас фантастическое. Не исключено и такое. И примерно с тем же результатом. Почему?

Ситуация может быть упрощена до схемы: если это чеченское правительство, оно обязано защитить и накормить людей, ему должна подчиняться (или хотя бы считаться с ним) армия, а если это оккупационная администрация – у нее нет шансов добиться восстановления социального порядка.

Любая группа политиков, получившая власть из рук этой армии и этого режима, при сохранении оккупации, продолжении боевых действий и соответственно страданий и жертв мирного населения будет стремительно дискредитирована.

Варианты «урегулирования»

Практически все московские политики ведут себя на публике так, будто знают, «куда пошел процесс», осталось только немножко! подождать, и…

Между тем, вариантов урегулирования или просто сценариев ближайшего развития событий не так много. И практически все они так или иначе опробованы мировой практикой последних десятилетий. Имея перед собой спектр этих вариантов, нетрудно оценить реальность этих сценариев в чеченской ситуации. Итак:

– катастрофическое поражение, часто сопровождаемое крушением всего колониального социума и бегством из страны некоренного населения (примеры: французский Алжир, Вьетнам, Ангола и Мозамбик, в значительной степени – Афганистан после вывода советской армии);

– решительная военно-политическая победа, восстановление социального порядка и лояльной к метрополии местной администрации (пример: англичане в Малайзии, Дофаре и Кении), иногда сопровождаемые массовыми депортациями и репрессиями с элементами геноцида (сталинское подавление УПА в Западной Украине, индонезийцы на Восточном Тиморе и пр.);

– консервация конфликта, перевод его в фазу вялотекущей геррильи в недрах местного общества при силовом удержании контроля над крупнейшими центрами с теоретической перспективой рассасывания ситуации в перспективе одного-двух поколений (примеры: Сев. Ирландия, Курдистан, Кашмир, Страна Басков, Косово и пр.).

Представляется очевидным, что первый и второй варианты крайне маловероятны.

Крушение «алжирского» типа вряд ли возможно в силу геополитических раскладов и специфики российской колонизации Кавказа. Чечня была завоевана, но это не колония в традиционно европейском смысле слова, чеченский социум – часть российского. Россия – не вне, а внутри Чечни. И наоборот.