Загогулина в портфеле президента

Лагодский Сергей Александрович

Когда я поднялся из подвала, ко мне подошел чеченец лет шестидесяти пяти. Он служил в Советской Армии и с сыном радовался, что придет наша армия и освободит их… Но когда самолеты начали сбрасывать бомбы… А потом их с сыном не раз ставили к стенке… Просто так… Он назвал мне свой адрес. Сказал: приходи ко мне в любой момент… А на прощание он сказал, что каждую ночь, когда засыпает, перед глазами у него стоит сцена, которую он однажды увидел… Он рассказал: „Началась бомбежка. Я спустился в подвал одного из зданий. И в этом подвале увидел молодую чеченскую женщину. Вся ее одежда была разорвана. Женщина была убита, изнасилована. Рядом с ней лежал

мертвый двух-трехлетний ребенок. И на голове ребенка был след солдатского сапога…“

А потом этот человек сказал вот что: „Когда я вижу солдат на БМП – у меня нет к ним ненависти. Абсолютно нет. Это война во всем виновата“.

Только я с ним попрощался, мне встретились три девочки. Очень чистенькие, старшей лет десять, средней – восемь, маленькой – пять-шесть. Одна из них тихо что-то спросила. Я не расслышал. Она – чуть громче: „Вы не дадите нам денег на булочку?“ Я дал всем им денег. Потом спросил: есть ли у них мама, папа. Мама есть, ответили они, папы нет. Очень аккуратные, спокойные девочки, почти что веселые.

Боже, кругом война, разруха, взрослые люди теряют человеческий облик, звереют на глазах, а дети, просящие милостыню, стараются выглядеть чистенько, аккуратненько.

Через несколько минут еще один ребенок потряс меня. Мальчишка лет четырнадцати торговал газетами. У нас в часть приходят только три газеты: „Российские вести“, „Российская“ и „Красная звезда“. А интересно ведь, что другие газеты пишут… Но прежде чем купить что-то, я спросил мальчика, почему он продает газеты: помогает кому-то? Он сказал, что да, помогает маме, папа погиб, а мама болеет и мама тоже может умереть. А если мама умрет, спокойно и отрешенно сказал мальчик, то и мне жить не надо. Я попытался его успокоить, но он как бы удивился моей непонятливости: а зачем без матери жить?! И говорит о маме: она не боится, когда стреляют танки или БМП, мы к этому уже привыкли, она боится, когда бомбят самолеты. Я взял у мальчика две газеты, это стоило три тысячи, у меня было пять, я сказал, что сдачи не надо. А он роется в карманах и говорит твердо: нет, надо. Даже в таких условиях честь у людей, у детей сохраняется. Он не нашел у себя двух тысяч рублей и настоял на том, чтобы я на сдачу взял еще газет».

Как погиб солдат Дима

«Это было в ночь на пятнадцатое февраля. Уезжали саперы. Их провожали. И вот один офицер напился и ночью ворвался в комнату к спящим поварам, закричал; „Встать!“ и начал стрелять поверх голов. Двое из пятерых подчинились. Но он подошел именно к одному из солдат, что выполнили его команду, – и убил его. А всего выпустил (я подсчитал потом) одиннадцать пуль. Потом испугался, выскочил на улицу…

Офицеру этому 28 лет. Женат, одному ребенку четыре года, в то время жена была беременна, сейчас уже родила.

Об этом в Ханкале узнали, и женщины в Буденновске тоже. Они сообщили родителям убитого солдата: „Напишите майору Измайлову – он вам расскажет, как на самом деле погиб ваш сын“. И мне написали отец и мать по отдельности. Я ходил и зачитывал эти письма всем офицерам и всем солдатам. Я привез эти письма с собой. Вот они».

Из письма отца Димы:

«Я хочу знать правду, как погиб мой сын. Двадцать дней мы искали тело нашего Димки. Куда только не обращались? Везде встречали глухую стену. Сообщение о гибели получили только после похорон Димы: „Ваш сын, верный воинской присяге, погиб при выполнении боевого задания“. Но мы уже знали, что Дима погиб

от пули пьяного офицера… Ему было всего девятнадцать. Я не виню вас. Я знаю, что во всем виновата проклятая война».

Из письма матери Димы:

«… объясните, за что так обошлись с сыном. Может, он что-то не так сделал?

… напишите что-нибудь о Диме… Ведь мы его не видели с 6 мая 1995 года. А увидели мертвым. Это только для нас с мужем. Я Вам даю слово матери, которая вынесла такое горе, об этом не узнает никто… Только не вешайте лапшу нам на уши. За 22 дня по телевизору было сказано 3 версии, почему погиб Дима».

Казаки

О казаках сегодня говорят много. Но изображают их либо героями, либо ряжеными… У майора Измайлова – свое отношение к казакам.

«Они появились у нас недавно. Две казачьи роты. Ну что вам сказать о казаках? Мужчин в возрасте тридцати мало, в основном им по сорок – пятьдесят. Как таких немолодых людей, последний раз державших в руках автомат двадцать – тридцать лет назад, посылать в бой?! К тому же многие из этих людей, например, потеряли жен в Буденновске. Представляете, что они теперь чувствуют? Но мстить на этой войне нельзя…

Перед Пасхой командир бригады сказал мне: пойди к казакам, разберись с их проблемами. Пришел, они сидят без света, за месяц ни разу не были в бане, еду готовят себе сами… Они обмануты во всем, понимаете?

В первом же бою было тринадцать убитых и сорок раненых. Им, казакам, пообещал их атаман, что они займут левый берег Терека… Оружие им выдавали в Прохладном, контракт они подписывали в Моздоке, и не на три месяца, а на три года, я уж не говорю о том, что контракт не подписывается с мужчинами старше сорока лет… И, выходит, они никому не нужны. На этой войне все обмануты, но казаки, быть может, больше других».

Офицеры

«Как можно наводить конституционный порядок силами людей, в отношении которых нарушается Конституция?

В бригаде более пятисот офицеров. При формировании бригады в мае прошлого года им были обещаны квартиры. Квартиру получил пока только один».

Солдаты

«Пополнение в Чечню идет такое: кого угодно запихивают, разными путями, обманными в том числе, и судимых, и наркоманов, и больных, и сирот, и детдомовцев, и безотцовщину, и тех, у кого малолетние дети».

Всех солдат в бригаде майор Измайлов называет на «вы» и по имени-отчеству.

«Согласно закону о воинской обязанности за время службы солдату обязаны предоставить отпуск не менее двадцати пяти дней. А солдат, служащий в Чечне, плюс к этому отпуску должен еще по льготам получить за полгода дополнительно двадцать пять суток. Но есть солдаты, которые прослужили в Чечне уже год и более. У них уже три отпуска должно быть. А они ни одного отпуска не имели. Что это? Нарушение закона. Где право на отдых? У солдата ведь нет выходных дней».

Майору Измайлову, прибывшему в Чечню, пришлось заниматься и этим – отправлять солдат в отпуска. Где-то просил командиров, где-то требовал… Детдомовцам и сиротам некуда и не к кому ехать. Вячеслав Яковлевич договорился с комитетом солдатских матерей в Буденновске, и там готовы принимать ребят. Один – Миша Ковалев – уже поехал туда на отдых. Впрочем, себе в заслугу он сие не ставит. («Это благодаря дальновидным командирам – Белкину Ивану Петровичу, Деметрадзе Готче Ростомовичу…»)

О правде