Заговор богов
Шрифт:
Не таким уж европейским оказался юноша. Но английский учил, и любезностью природа не обделила. Юноша рассмеялся.
– Ты, парень, видать, из Азии прибыл. Железная дорога – в Сальтильо, а не в Сантельеро. Это разные города. До Сальтильо автобус вечером. Можешь доехать до Торреона – он стоит на западной железнодорожной ветке, – но до Торреона тоже только вечером…
Он начал нудно и путано объяснять.
– Спасибо, спасибо, амиго, – замахал руками Анджей. Он уже уяснил главное. Потянул Кристу. – Пошли, не нравится мне тут…
На автобусной остановке появились крепкие парни в черной
– Ни с места! Вы арестованы!
Криста ахнула, Анджей заскрежетал зубами. Какого, спрашивается?..
Раздался знакомый хохот, и над раскрытой дверцей воспарила сияющая физиономия… Филиппе! Он приветливо махал пухлой ладошкой.
– Привет, привет. Испугались? Ну, простите, не хотел. Вы не транспорт ищете? Присаживайтесь, я как раз в Мехико. О цене договоримся, не ограблю.
– Филиппе? – не верил своим глазам Анджей. – Что за чертовщина? Ты откуда здесь?
– Я откуда здесь? – изумился Филиппе. – Это ВЫ откуда здесь? Лично я прокатился в Монтеррей, повидался с мамочкой, с друзьями, завалился в один кабачок со стриптизом, где… в общем, неважно. Не могу же я тут вечно отдыхать! Дома детишки, Хенрике, им кушать надо. Думал так – постою на площади в Сантельеро, может, подберу попутного клиента… Я что-то не пойму, вы собираетесь ехать или как?
«Работай, голова, – твердил себе Анджей. – Работай… Филиппе, может, и в теме, причем по любую сторону баррикад. Но какой тебе до этого интерес? Мудрец поехал в Прагу. Кто не успел, тот опоздал. Опустятся до банальной мести? Попытаются перехватить посылку? Но для этого незачем сажать в машину. Приберут в городе, нож к горлу и настойчивый вопрос. Зачем время терять?
– Поехали, – он швырнул Филиппе полупустую сумку. – Кинь в багажник.
– О, нет, – простонала Криста, складывая молитвенно ладони. – Снова тысячу верст в этой машине…
Они проспали как убитые. Затекли тела, будто склеились мозги. Суставы проворачивались только со скрипом. Очнулся Раковский практически на полу, в узкой щели между креслами. Криста, как и положено госпоже, свернулась на сиденье, используя его плечо как дополнительную опору.
– Ты звал нас, Филиппе?.. – простонал Анджей.
Машина стояла. В салоне горел неяркий свет. Бубнил приемник. За пределами надежного японского автомобиля раскинулась озаренная мерцанием площадь. Пустое пространство, исполненное ночного величия. Ни людей, ни полицейских.
– Тысячу километров проехал один, – сокрушенно вздохнул Филиппе. – Поговорить не с кем. Только храп и сонный бред. Зато теперь я точно знаю, что находка для шпиона – это не только болтун, но и глубокий сон. Вы такого во сне наговорили…
– Где мы, который час? – забеспокоился Анджей, принимая неустойчивое вертикальное положение.
– Площадь Конституции, три часа ночи. Будем прощаться,
– Мы доехали, Господи, за что нам такое счастье… – очень убедительно стонала Криста.
– Приезжайте еще, – ухмыльнулся Филиппе. – Моя стоянка на площади Аламеда, у Дворца изящных искусств. Будем рады. Прокатимся.
– Ну, может быть, однажды… – засомневалась Криста.
– Приедем, Филиппе, обязательно приедем, не сомневайся. Как только рак на горе свистнет, – Анджей засмеялся. – Или русалка на шпагат сядет.
Они стояли, обнявшись, провожая взглядами уходящее такси. «Королла» бесшумно расплывалась в ночном мареве, где не было фонарей, уходила в прошлое – безвозвратно, навсегда.
– А тебе не приходила в голову очень странная мысль, – прошептала Криста, – что Филиппе – обычный мексиканский таксист?
– Приходила, – признался Анджей. – Очень странная мысль, ты права. И чего только не случается в этой жизни?
Глава 9
И вновь размеренно гудели турбины. Анджей бесплодно пытался уснуть, вертелся в поисках приемлемой позы. Ворочают миллионами, мерзавцы, а не могут бизнес-класс устроить… За несколько минут до взлета, когда пилоты уже запускали двигатели, а длинноногая стюардесса индейско-негритянской внешности вежливо попросила отключить сотовые телефоны и другую электронную аппаратуру, он спохватился, позвонил Ангерлинку.
– Очень рад, что вы позвонили, – сказал тот. – Надеюсь, на фронте без перемен и все идет по заранее начертанному плану?
– Один из экспонатов вылетел в Прагу, – хмуро произнес Анджей. – Следите за новостями. Если смоет Канары, то все идет по заранее начертанному плану.
– Блестяще, – похвалил Ангерлинк. – Кто бы сомневался в ваших способностях, пан Раковский. У меня тоже имеется для вас интересная новость. Из мира криминала, так сказать. Не далее как вчера из одного каирского музея были украдены две африканские статуэтки. Вору удалось отключить сигнализацию и проникнуть в окно. Охрана, находящаяся в соседнем помещении, ничего не слышала. Пропажу обнаружили только утром. Были приняты чрезвычайные меры по поиску преступников, оповещены аэропорты, автобусные станции, морские порты, но поиск по горячим следам, к сожалению, ничего не дал. Работники музея и полиция в недоумении.
– Распоясались воришки, – подыграл Раковский и решил съязвить: – А вам, господин Ангерлинк, откуда об этом известно?
– Доложили, – вздохнул Ангерлинк. – Вы правы, Анджей, преступность в мире искусства принимает ужасающие размеры. Судя по времени, вы уже в самолете?
«Все-то он знает», – раздраженно подумал Анджей, отключая связь. Не умел он пока ориентироваться в мировом времени. Долго высчитывал: самолет покинул аэропорт Бенито Хуарес в пять по местному, летит на восток, через девять часовых поясов, шестнадцать часов в полете, считая дозаправку в Ямусукро. Путем сложных математических расчетов выходило, что самолет прибудет на Мадагаскар примерно в то же время, что вылетел (по местному), – только сутками позднее. Чудеса. На всякий случай нужно выспаться…