Заговор красного бонапарта
Шрифт:
— Уборевич прав, — тихо произнес он. — Еще Клаузевиц сказал: «Россию можно победить, только разъединив правительство и страну.» Теперь пока, — хотя бы формально, — мы едины: партия, правительство, армия… Но если все это хотя бы временно расползется, — какая легкая добыча для соседей! Иначе говоря, впереди гражданская война, нападение на Россию и долгие годы крови и страданий…
— Да, это уж что и говорить, — угрюмо проворчал мрачный Корк.
— Н-н-да, — вырвалось у Якира и он молча стал набивать табаком маленькую карманную трубку.
Все опять, как по уговору, взглянули на Тухачевского. А в душе у него разгорался какой-то светлый
Сияющее любовью к Родине лицо далекой Тани вдруг встало перед ним. Она, эта милая девушка, так верила в то, что он будет бороться ЗА РОССИЮ… Внезапно вспомнились ему суровые слова Суворова: «Победи сперва сам себя и тогда станешь непобедимым»
Маршал поднял голову. Его глаза лихорадочно блестели.
— Нет, товарищи, — тихо и решительно сказал, наконец, он. — Мы не можем, не имеем права уже теперь пойти революционным путем. Этот страшный риск не для нас; мы, слава Богу, привыкли к риску своей жизнью, а риск для страны… Ее защита лежит на нас. Мы — стена против ее врагов. Если мы подорвем эту стену, если теперь сделаем в ней брешь — физическую и моральную — чем помянет нас потом Россия, если в эту брешь ворвутся беспощадные враги, которые всегда ненавидели Россию и боялись ее?.. Другое дело, когда мы войдем в неизбежную войну. Тогда мы можем сделать переворот ДЛЯ БЛАГА защиты Родины… Когда реальная власть будет в наших военных руках, — тогда, друзья, мы посмотрим! Пока нас еще не вынудили к ответному удару. Будем бороться ПОКА легальными путями. До войны осталось не больше двух-трех лет. Надо выдержать, перетерпеть, нужно сжать зубы, начать «заговор молчания», притворяться покорными и все силы направить на подготовку армии к борьбе и с внешним, и с внутренним врагом. Вы понимаете, что это означает?.. А там, потом — мы еще увидим, товарищи! «Побеждает самый настойчивый», — сказал Наполеон. Будет трудно, но мы посмотрим еще… Теперь мы входим в заговор ЗА РОССИЮ!..
Слова эти были произнесены тоном такого убеждения и силы, что все командармы почувствовали, что они не только мнение старшего, но и приказ начальника. Спорить было не о чем. Все знали, что маршал Тухачевский, при неправильности своего решения, рискует сам больше и раньше всех. Да и кроме того, у всех этих бесстрашных людей, за долгие годы мирной работы в армии, выросли чувство ответственности и государственный инстинкт. Это уже не были лихие партизаны времен гражданской войны, а старшие военные командиры, видящие дальше, шире и глубже. И все они почувствовали в словах Тухачевского искренность и правду. Для страны, для армии нужно было терпеть и ждать. Хотя бы даже это и грозило им лично гибелью…
Тухачевский коротко кивнул Смутному и машина помчалась вперед. Жизнерадостный Якир не выдержал серьезного тона.
— Э-э-э, — протянул он и его белые зубы блеснули в улыбке. —
— А если из нас эта мука будет? — сдержанно усмехнулся Корк.
— Ну, так что? — задорно отозвался Якир. — Лишь бы для России. Ей, матушке, и мука из наших костей пригодится!
Тухачевский посмотрел внезапно потеплевшими глазами на молодого командарма и редкая ласковая улыбка смягчила его суровые губы…
Физиономия Ежова выражала сладострастие и злорадство. Он приготовил «широкий доклад» Сталину. Для этого маленького, кривоногого ягуарика с подленькой душонкой скорпиона не было большей радости, как загрязнить, утопить кого-либо, подвести к стенке… Теперь он прямо сиял: его доклад был убийственным для Тухачевского, того самого гвардейского офицера и дворянина, который так часто презрительно смотрел сквозь Ежова, как будто тот был пустым местом. Еще не открывая своей папки, Ежов сладенько хихикал. Заметив это, Сталин угрюмо скривил губы.
— Что, Николай, опять подцепил кого-нибудь?
— Подцепил, подцепил, товарищ Иосиф. И не маленькую рыбешечку. Прямо, можно сказать — щуку, щуку… Получил свеженькую информацию насчет нашего славного маршала.
— Тухачевского? — голос Сталина сделался сух и строг.
— Его самого, товарищ Сталин, его самого, дорогого нашего… Ты был прав. Как будто попалась наша птичка в сеточку. Ха-ха-ха… Прославленный маршал, член ВКП(б), главнокомандующий, победитель Колчака и Деникина, член ЦК, зам-наркома и прочая и прочая, как когда-то писали в царском титуле.
— Да брось ты кривляться, Николай. — бросил, нахмурившись, Сталин, ковыряясь в старой трубке. — Докладывай по-деловому.
— Можно и так, товарищ Сталин, можно и так, — и раскрыв свою папку, Ежов продолжал:
— Прежде всего подтверждено, что с Путной Тухачевский наш в Лондоне встречался наедине и разговаривал с ним не раз и не два. Коллонтай доносит о Путне, что парень уже тогда крен стал давать и не по генеральной линии направление брал. Известна не только его связь с Троцким, но и просто-напросто с буржуазными кругами. Все это мы, конечно, скоро точно выясним — Путна уже привезен к нам безбилетным пассажиром. Ха-ха-ха… Дипломатическим багажом… Теперь — два: в Германии наш маршал ездил один куда-то на старый форт, где он в мировую войну сидел пленным. А с ним был немец, высокий чин Гестапо.
— Ну, так что? — хмуро спросил Сталин, не отрывая глаз от трубки.
— Да разве ж может быть, чтобы они по дороге не разговаривали? Оказалось, что этот гестапист прекрасно говорит по-русски, начальник русского отдела.
— Так… Дальше?
— Во всей своей поездке Тухачевский вел себя вообще, как принц. С белыми офицерами якшался. Везде сам вел самые самостоятельные разговорчики, и что характерно…
Он остановился перед театральным эффектом. Сталин мрачно взглянул на него.
— Ни разу, товарищ Иосиф, ни в одной из своих речей или выступлений он не упомянул твоего имени.
Наступило напряженное молчание. — Еще что?
— Есть-и еще, есть и еще, — злорадно сияя, ответил Ежов. — По рекомендации маршала в Париж была послана в составе стрелковой комиссии одна девушка, студентка. Та самая, с которой Тухачевского в рабочем платье арестовали после покушения на тебя… Помнишь, тогда оказалось, что Тухачевский даже лично знает одного террориста?.. Ну, так вот…