Загробная карьера Саши Маузера
Шрифт:
"Вы близкий друг хозяев? Желаете пройти опознание личности, и войти в дом самостоятельно?"
А что, можно попробовать. Нажал на "Да", я ожидал, что сейчас появится лучик для сканирования сетчатки глаза, или попросят проверить отпечатки пальцев, что-нибудь в этом роде. Но вместо этого выскочила надпись:
"Какой любимый цвет хозяина дома? Варианты ответа: красный, черный, зеленый, белый"
— Рыжая! — заорал я шепотом. — Даша!
— Чего?
— Какой у Петровича любимый цвет?
— Красный, а что?
"Поздравляю, вы успешно ответили на секретный вопрос, и получили доступ в дом. Надеюсь, вы весело проведете время в ожидании возвращения
Обожаю продвинутые технологии! Но между тем дверь уже бесшумно поехала в сторону. Я посмотрел на Лобанова.
— Готов?
— Да.
Вооружены мы были до смешного просто — двумя водяными пистолетами, теми самыми, с помощью которых Даша в прошлый раз нас отсюда вытащила. Конечно, я бы предпочел арсенал посерьезнее, но в том-то и штука, что из джунглей на базу запрещено проносить какое-либо оружие, если ты не солдат. На крайний случай у меня в кармане лежал выкидной нож — он был сувениром с девятой базы, и за оружие не считался.
Дверь открылась, мы замерли с двух сторон. Я показал Лобанову три пальца, потом два, потом один. И, одновременно вздохнув, мы ворвались внутрь:
— Лежать!
— Стоять!
— Молчать!
— Стреляем!
Наше появление было встречено громким визгом. Но это была мелочь по сравнению с тем, какая картина перед нами открылась. На секунду мне даже показалось, что я реально домом ошибся.
Прямо посреди комнаты стояла большая, роскошная кровать, в окружении различной мягкой мебели. На ней лежал на спине лысый мужик с отвисшим пузом, полностью без одежды, и прикрывал руками причинное место, тараща на нас глаза. Красивая блондинка в черном кружевном нижнем белье отскочила к стене, и прижалась к ней, громко вопя от страха. Все это с разных ракурсов снимали две большие камеры, возле которых застыли операторы, а в углу, в кресле с надписью "Режиссер" на спинке сидел молодой лоботряс, и рассматривал нас с выражением ярости на лице. Мы опустили свои водяные пушки.
— Слышь, Лобанов, ущипни меня, а то мне кажется, что я сплю.
— Какого черта? — взревел режиссер, вскакивая и начиная надвигаться на нас, невзирая на стволы. — Вы кто такие? По какому праву врываетесь сюда? Вы только что испортили нам запись!
— Цыц! — я ткнул дулом пистолета ему в грудь. — На полтона ниже, если не трудно. Мы к Координатору пришли.
— К Сергею Петровичу? Так он съехал уже!
— Когда съехал?
— Три дня назад. А мы арендовали помещение для съемок. Повторяю свой вопрос: кто дал вам право сюда врываться?
Я почесал затылок, и спрятал пистолет, знаком приказав Семену сделать тоже самое.
— Сеня, ты иди на улицу, я сейчас выйду, — Лобанов не двинулся с места, разглядывая блондинку в нижнем белье. — Марш на улицу, кому говорю, нечего слюни пускать, — ворча от досады, он вышел, и дверь за ним закрылась. Режиссер скептически хмыкнул. — Слышь, мужик, давай по-хорошему, ладно? Мы думали, что Петрович тут, вот и ворвались сюда, как гангстеры. А на самом деле мы охотники из джунглей, а он нам деньги должен, много денег. Давай так, вот тебе карточка, здесь триста с чем-то баллов. Возьмешь ее, и будем считать, что нас здесь не было. Договорились?
— Не нужны мне ваши баллы! — он решительно отодвинул мою руку с карточкой. — Вы нам творческий процесс испортили! Вы так нашего актера напугали, что у него еще полчаса ничего не получится! Я полицию вызывать не буду, просто уходите.
— Ладно, как скажешь, — я пошел было к выходу, но все же не удержался, и спросил: А вы кино про любовь, что ли,
— Да, конечно, про любовь, — уныло протянул режиссер. — Только для лиц старше восемнадцати лет, — и неожиданно замолчал, разглядывая меня заинтересованным взглядом. — Простите, а вы сейчас сказали, что вы охотник?
— Вроде того. Всяких монстряк мочим, и деньги за это получаем. А вам-то что?
— Да так… — он нахмурился, окидывая меня профессионально изучающим взглядом с ног до головы. Сканер блин, так смотрит, будто пытается меня без одежды представить, аж самому неудобно. — Могу я узнать ваше имя?
— Маузер. Только полиции его не говорите.
— Не буду. Вот что, Маузер, вы никогда не хотели попробовать в кино сняться?
Мне показалось, что я ослышался.
— В порнухе??!!
— Ну, зачем вы так. У нас фильм с глубоким смыслом. Сейчас уже никто не рожает детей, соответственно, мало занимаются любовью, все надеются на эти продукты с телом человека и душой робота. Я хочу напомнить людям, что у них еще есть возможность любить друг друга, дарить друг другу нежность и страсть, ведь нет ничего прекраснее этого! А самое главное — они могут зачать детей! Но Верховный Совет не одобряет моих стремлений, поэтому все приходится делать в тайне, и подобрать актеров очень трудно. Сами видите, с чем мне приходится работать.
— Да уж, — я посмотрел на лысого пузана. — Но я здесь при чем? У меня, знаете ли, ни мускулатуры нормальной, ни размеров огромных. Все среднестатистическое, как раз в меру.
— Это неважно, — успокоил режиссер. — Представьте такую сцену: вы охотник, и приходите домой с охоты, где вас ждет любящая жена. Вам хочется нежности и ласки, но еще и хочется продолжения рода, крепких сыновей, которые будут помогать вам в вашей нелегкой работе. Или красивых дочерей, которые будут содержать дом в чистоте, пока вы на промысле. Разве вас никогда не посещали такие мысли?
Вопрос, конечно, интересный. Какие, нафиг, сыновья или дочки? Имею козу, но не имею желания; имею желание иметь автомобиль, но коза говорит, что сначала шуба. Только так.
— Вы знаете, я пойду. Может, я и охотник, но еще не готов делать это с кем придется, да еще и перед камерой. Стеснительный я, понимаете?
Мне уже удалось дойти до дверей, когда мне в спину прозвучал железный аргумент:
— Две тысячи баллов за один час съемок, и триста грамм любого спиртного напитка на ваш выбор для раскрепощения вашего актерского таланта.
— Мда… Вы знаете, я тут вспомнил, как в школе в спектаклях играл. И мне вроде говорили, что у меня неплохо получается. А ваша актриса не будет против?
— Хэлен, ты ведь не против?
— Конечно же, нет, — блондинка в нижнем белье презрительно посмотрела на лысого пузана, перевела взгляд на меня, и кивнула. — Хоть какое-то разнообразие. Но чего-то он молод для папаши.
— Я извиняюсь, а мне ее что, оплодотворить надо?!
— Нет-нет, вам нужно только сделать вид, она на таблетках… Сейчас подберу вам реквизит. А можно ваш пистолет? Не заряжен? Благодарю. У меня где-то здесь была волчья шкура и муляж охотничьей винтовки, в них вы будете смотреться настоящим покорителем джунглей. Кстати, писать новый сценарий уже некогда, не могли бы вы сымпровизировать? Просто представьте, как вы возвращаетесь со своей охоты домой, где вас ждет прекрасная наложница… Что вы говорите? У вас уже была похожая ситуация? Вот видите, как удачно, что вы к нам зашли! Я никогда не ошибаюсь в людях. Что? Да, можно и коньяк, главное, чтобы вы не стеснялись. Камеры готовы? Начинаем!