Захват цели
Шрифт:
И я, насиловал систему! Генерировал привычное мне «пение», и речь, но не в звуковой волне, а в электромагнитной. И колебательный контур внутри приемника принимал это как сигнал магнита мембраны микрофона, и расшифровывал, зашифровывал, и передавал по каналу связи.
Я, не знаю точно, как это там работает! Но работает! И я сам, не сразу понял, что уже давно не рву связки, пытаясь говорить какими-то неясными щелчками, а просто «говорю», да так, что и сам не слышу, при всем моём остром слухе. Впрочем, с недавних пор, я стал слышать даже то, что звуком точно не является.
Ванька
— Тебе не горячо? — прошептал я ему на ушко, и тот помотал головой — А я могу подбавить жару! — усмехнулся я, чутка напрягая вокруг себя электромагнитное поле, заставляя металл ванны, накалятся, как и нагреваться саму воду.
И парень вздрогнул, замотав головой усиление.
— Ну ладно, — улыбнулся я на это — тогда ныряем! — и сполз по стенки ванной вниз, погружая голову под воду.
Волосы то надо ведь помыть! А теперь еще и брата тоже.
Так! Не понял?! Это что?! — захлопал я глазами, глядя на «припарковавшийся» посреди тротуара, на противоположной стороне улицы, грузовик.
Точнее, на самом тротуаре там только кабина, а сам он торчит посреди заснеженного сквера! По диагонали, и так, что морда сейчас смотрит в лицо возможного потока. И это сложно представить! Чтобы машина на пустынной улице, вдруг решила просто так улететь на обочину через две-три полосы разом, проперевшись буром поперек, через весь четырехполосный проспект.
И не похоже, чтобы это произошло по вине гололеда! Погода конечно, к концу апреля умудрилась испортится в хлам, и уже вылезшие из-под снега одуваны и подснежники, снегом и засыпало, что не балуй, но улицы то убираются! Убираются!
Дронами убираются! Что не допускают гололёда ни в жизнь! Слишком оперативно работают, хитрюги. Они ведь и соль сыпать умеют, и пескосмесь, на такие вот случаи, с непредвиденными заморозками и ледяными дождями. Да и снег этот был позавчера, а сегодня погода морозная, и ясная! И валить на неё как-то сложно, однако. Не из-за дороги камазик тут застрял, не и-за неё точно! И следа заноса я тоже не вижу.
И вот что, он так и будет там теперь стоять? И никто никому ничего не скажет, да? — рыкнул я в душе, и пользуясь полным и тотальным отсутствием машин на дороге, перебежал улицу в нарушение всяких правил, перемахнув через заборчик.
Всё дело в том, что сейчас утро! Но не раннее, а такое… бычье. Девять, десятый утра, время, когда люди на работу уже уехали, а те, что хотят праздно пошататься да по магазинам походить, еще только отлипают от кроватей. А потому, на улице сейчас, почти что никого! Пустынно, тихо… и возможно именно поэтому, этот грузовик тут так и стоит.
Судя по следам — он заехал туда нарочно! Судя по пустой кабине и отсутствию номера — конкретно так нарочно! Судя по едва уловимому теплу от быстро остывающего капота —
Однако груза в кузове нет, колеса целы и утащить не проблема, взрывчатки тоже не чувствую, а значит… звонить? Кому! У меня в «телефоне» одни только большие шишки заседают! Министры там всякие, да генералы! Самые мелкие клерки оканчиваются на главах городов и частей, а своих ребята из своей спецуры, я беспокоить по такому вопросу вообще не вижу смысла.
Это работа местной милиции! И местных служб. Просто угнанный КАМАЗ, который бросили — что тут такого? Им никого не сбили, нет следов, нет запаха, но видимо угонщик, пересрался возмездия. Или… хотя если подумать, в чем смысл привлекать столько внимание?
Так по-идиотски парковаться! — зачесал я репу, глядя на пустое место для номера — Его не монтировкой отодрали, а именно открутили. Это довольно долгий процесс, и не то, что делают с психа.
Тут же рядом есть будка телефонная! — взглянул я на аппарат, расположившийся как по заказу, совсем неподалёку — Надо просто сообщить в ноль два! — повернулся я обратно к драндулету на газоне — Сообщить, что у них тут машина без номеров валяется — и в этот миг, мою шею что-то быстрое царапнуло.
На секунду, захотелось просто почесаться. Прибить назойливо шершня, что так нагло впился в мой хребет! Гадкое насекомое-переросток, посмевшее на меня напасть! Захотелось, ровно до того момента, как пришло осознание, что «шершень» продырявил мою шею на вылет. И позвоночник, и глотку, и гортань. И почти что беспрепятственно пройдя это все, впился в радиатор стоящей предо мной машины.
Из него вон даже уже тосол льётся! Красненький! А мне в грудь со спины, прилетают еще два снаряда, так же прошивая насквозь и дырявя бампер. И я падаю на капот, нетороплива сползаю по решётке, перебирая грани метала пальчиками. Бессильной куклой и на землю… точнее, я делаю вид, что так происходит, в процессе еще и не забывая развернутся лицом в сторону стрелка, и сделать взгляд «стеклянным».
Лежу, смотрю в никуда. Мое прикрытие уже отработало? Снайпер, уже ликвидирован? Я ведь уже в той местности, где не скрываюсь, а хожу в открытую! И мне девятка говорил, что они вообще уже всех переловили! Не уж-то расслабились? Или это гений какой особый попался? Не уследили? Бывает, нормально! У вас теперь есть время — работайте парни! Я полежу.
Хотя нет, лежать вот так просто на холодной земле скучно! Надо бы пото…
— А это и правда она? — подошли ко мне два каких-то типа, увидеть которых я тем ни мене не могу, из-за «стеклянных глаз», смотрящих куда-то в пустоту, хотя на самом деле в даль.
Туда, где вероятнее всего сидит снайпер! Одной из лучших мест для стрельбы по мне, находящемуся в этой точке! Туда, куда ведет траектория полета попавших в меня пуль! И уши мои, чьи кончики сейчас торчат из-под волос, тоже направлены туда. Почему я и не услышал шаги подкрадывающихся людей.
— Она, она. — ответил второй, нагибаясь ко мне.
— А может… — засомневался первый, и в мое поле зрения попал рукав его красной куртки, и какой-то странный меховой шарф, болтающийся у него на плече — просто ошиблись? Опять? Девчонка… и наводка…