Закат Эллурма
Шрифт:
– Мы две недели уже выслеживаем зверя, сколько можно? – недовольно обронил Рафаэль.
– Ваше Сиятельство, мне не следует вам напоминать, что подобрать вам Союзника та ещё задача! Вы же знаете, что солнечная стихия – редкость среди зверей седьмого предела? А этот Рафанский тигр, должен вам сказать, очень крупный, великолепный образец, уверяю вас! У нас лучшие ловчие во всей империи, мы обязательно его выследим и загоним! – Джорал мог такое обещать, наиславнейший ловчий питомцев в империи. Уже старый, с седой гривой вьющихся волос, Джорал до сих пор не подводил. Это именно Джорал поймал Свирепого единорога для Олфрида «Сияющий
Император погладил сапфир тёмно-синего цвета на груди, «Глаз ворона». Один из предков Рафаэля получил тотем от самой прародительницы, артефакт уже тогда обладал незаурядными свойствами, но предок императора потратил всю свою жизнь, вливая в него накопленный эфир. Теперь же артефакт поднимал предел на единицу независимо от того каким пределом обладал его владелец. Император обладал седьмым, это максимальный уровень, с которым можно родиться. Как правило, большинство так и оставались с седьмым пределом, так как расти дальше было необычайно трудно. Лишь немногие, убивая существ своего порядка или сражаясь насмерть на арене, получали восьмой. Слишком велика разница между соседними пределами, и для получения следующего требуется значительно больше эфира, чем на предыдущий. Императору же восьмой предел был завещан предками, а синергия с Союзником могла поднять его на недосягаемую величину, при наличии везения Рафаэль мог стать обладателем девятого предела.
«А такое случалось лишь в эпоху двух солнц…» – император мечтательно зажмурился, пряча глаза от закатного света Эллурма, в этот момент лёгкая улыбка тронула его губы.
– Добудьте мне этого тигра во что бы то ни стало! – потребовал Рафаэль.
– Всенепременно, ваше Сиятельство! – Джорал склонился в лёгком поклоне, как того и требовал этикет, но, говоря по правде, охотника уже порядком утомили все эти ужимки, и он сам хотел побыстрее отделаться от особы королевской крови.
Они ехали дальше, снег задорно поскрипывал под копытами лошадей, а люди ёжились от холода, всё же дыхание Севера уже чувствовалось здесь. Император остановился, он начал сосредоточенно смотреть по сторонам, словно ища что-то. Джорал нахмурился, он-то ничего особенного не видел, свита начала перешёптываться.
– Рэм? – с сомнением он позвал сестру, – Рэм, ты здесь?
Свита остановилась вместе с императором и теперь никто не смел произнести ни звука, лишь вдали перекрикивались птицы.
– Сестра, выходи! – добродушно потребовал Рафаэль.
От ствола могучего дерева отделилась тень, перед императором показалась тонкая фигурка тринадцатилетней девочки. Рэм не выглядела сестрой императора, облачённая в чёрные великоватые одежды, которые скрывали очертания тела. Они могли ввести в заблуждение кого угодно. Но знающий человек сразу же распознал бы одежды ордена Знающих, ордена или секты женщин, посвятивших себя знаниям и искусству видеть скрытое. Теневая сестра императора не спеша подошла к сгрудившимся охотникам и без приветствия объявила:
– Он здесь!
– Кто? – Рафаэль не сразу понял, о чём речь.
– Твой Рафанский тигр, он забрался в одну из пещер и ждёт на входе, затаившись, – Рэм самодовольно ухмыльнулась и, обернувшись к прославленному Джоралу, добавила: – а все ваши ловчие не стоят и миски супа для нищих!
Джорал побагровел,
– Это возмутительно! – наконец опомнился ловчий, – Уверен, что это другой зверь. А вам бы, юная леди, стоило поучиться манерам!
– Мне двадцать восемь, не стоит обманываться насчёт моего возраста! И манерам меня учили лучшие преподаватели во дворце, – безразлично отрезала Рэм.
– Но… – Джарал не нашёл, что сказать.
– Она Теневая сестра, вспомните, что это значит, – с лёгким раздражением бросил император.
– Теневая сестра застывает в развитии… – пробубнил ловчий себе под нос.
Джорал побагровел от стыда за своё невежество, как он мог забыть, что император и его сестра – близнецы, а рождённые с противоположными стихиями всегда неравноправны. Кто-то остаётся в тени, и после определённого возраста весь эфир уходит второму близнецу.
«Надо полагать, именно поэтому у императора седьмой предел, а у его Теневой сестры только пятый…» – предположил Джорал.
Тем временем Рафаэль успел сбросить с себя все тёплые одежды и стоял лишь в нижнем исподнем голыми ногами на меховой шубе.
– Ваше Сиятельство, позвольте мне и моим сподручным выловить для вас Рафанского тигра! – Джорал вновь замешкался, он только сейчас сообразил, что нужно было предложить императору.
– Нет времени, скоро закат, пик моей силы! – тоном не терпящем возражений отрезал император, он перевёл взгляд на Рэм. – Конечно, пик нашей силы, клан Сумеречного ворона сильнее всего на закате.
– Или на рассвете, – добавила Рэм.
– Но это может быть опасно, вы подвергаете себя необоснованному риску, милорд! – настаивал ловчий.
– Нет. Мой амулет даёт власть над тёмной стороной силы моего клана, – он посмотрел на Рэм. – У тигра лишь одна стихия, а у меня ещё и тьма, ему никак не выстоять.
– Но там могут оказаться другие создания, более опасные или многочисленные, – Джорал рисковал своей репутацией, кому нужен ловчий, если император сам поймает Союзника, а если ещё узнают, что его сестра выследила тигра, то Джарал потеряет лицо…
– Это ещё какие? Я допускаю, что максимум, кто нам может встретиться, это мантикора или минотавр. Не думает ли уважаемый Джорал, что мы встретим феникса в лавовом разломе, да и нет здесь лавы, насколько мне известно. Или дракона? – император улыбнулся, но улыбка вышла натянутой, Рафаэль давал понять ловчему, что тот переходит границы. – Порой я думаю, что их не существует, лишь забальзамированные кости под замком разубеждают меня в этом.
Джарал усилием воли заставил себя замолчать, а император продолжил раздеваться. Когда же Рафаэль остался совсем без одежды, то амулет «Глаз ворона», висевший на шее, начал источать фиолетовый свет. Рэм последовала примеру брата, она одним лёгким движением сбросила чёрную накидку, Джорал же смущённо отвернулся, его примеру последовали и все остальные. Свет окутал императора, и через миг вверх воспарил белый ворон, лишь амулет, оставляющий за собой фиолетовый шлейф, мог подсказать наблюдателю, кто перед ним. За белым вороном следовал воронёнок, иссиня-чёрный окрас был обычным для представителей клана Сумеречного ворона. Император сам часто шутил про себя, говоря с Рэм: «Сестра, хоть я и император, но это я белая ворона в клане!»