Закат и Рассвет
Шрифт:
Всю толпу оросило чем-то тёплым. Одна капля упала Корвусу на щёку, и, притронувшись к ней кончиками пальцев, он увидел на них кровь. Люди вокруг от такого в страхе закричали. Корвус, расталкивая их, медленно выбирался из давки. Кое-как продравшись сквозь оголтелую напуганную толпу, он отошёл в поле, поднялся на небольшой холмик, с которого виделась общая картина случившегося.
Вместе с ним так сделала одна девушка и мужчина. Мужчина невысок, но коренаст и крепок. Сильные руки скрестились на груди. Нахмуренные, умудрённые жизнью чёрные глаза смотрели на паникующую
Заставу пожирал огонь. Солдаты носились туда-сюда с вёдрами воды, но это уже не могло помочь. У ворот лежало с десяток разорванных тел, ещё столько же чуть дальше — горели. В овражке у дороги перевернулась та самая повозка. Вокруг неё рассыпались яблоки и апельсины, лежащие в кровавой луже, растёкшейся из придавленных тел. Сразу за стеной почти моментально занялись шатры. Солдатам ничего не оставалось, кроме как покинуть лагерь и тут же послать за подмогой.
— Ну дела. — Медленно протянул мужчина. — Вот вам и кара божья.
— Бог тут не причем. — Ответствовала ему женщина. — Напали, вот что я скажу.
Рыжеволосая, зеленоглазая, вся в кожаных одеждах и с мечом на перевес. Веснушки рассыпались на её носу и щеках.
— А что ты думаешь? — Обратилась она к Корвусу.
— А что ты ожидаешь услышать? — Саркастично ответил он, даже не поворачивая на неё взгляд.
— Что-нибудь интересное.
— В смерти нет ничего интересного. — Забасил мужчина. — Это божья кара. Святой отец предупреждал их. Он говорил: да не упивайтесь вы жаждою золота блестящего, ибо забываете вы в нем душу свою.
Девушка хохотнула. Корвус молчал.
— Ну да, он-то дело говорит, держа за яйца короля и правя Карлосом. — Мужчина лишь осудительно помотал головой и, вздохнув, окрестив трагедию, зашагал к Каэрну. Девушка недовольно цокнула:
— Сейчас поднимут там шуму и ворота наглухо закроют.
А ведь точно, подумал Корвус и вскочил на коня. Он собрался было тронуться, но его окликнула рыжеволосая:
— Эй, стой! Погоди!
— Чего тебе?
— Послушай, мне тоже в город надо, а коня-то нет. Подвези меня, прошу. Я дам десять медяков.
— Серебряников.
— Ты шутишь?
Корвус тронулся, но девушка тут же остановила его:
— Ладно, идёт!
Она крепко ухватилась за поданную ей руку и ловко запрыгнула на Кирна.
Вместе они добрались до ворот Каэрна раньше гонца от солдат. Девушка назвалась Арией. В самом начале Корвус увёл диалог от взрыва и в основном они разговаривали о ситуации в королевствах и жизни в целом. Ария, по её словам, родилась в северной части Сандвии, в городе Синград. Росла в богатой семье. Однако после её и брата выгнали оттуда по неназванной ею причине. Вместе они примкнули к банде, позже покинули её и жили сами по себе. В основном старались не грабить без крайней нужды, во что Корвус ни на секунду не поверил.
— Сейчас мы с ним разошлись, но условились сегодня встретиться в таверне Синий Дым.
У больших деревянных ворот стояло двое стражей, один выше другого, о чём-то оживлённо разговаривающих. Корвус остановил коня и стражники повернули к нему
— Документы. С какой целью пожаловали в Каэрн? — Лениво сказал тот, что повыше.
— Ты хоть понимаешь, кто перед тобой?!
Корвус сказал это с таким величественным и королевским тоном, что оба солдата встрепенулись и тут же выпрямили спины. Их лица сделались виноватыми, точно у нашкодивших псов.
— Приносим свои извинения. В связи с указом короля, если вы один из графов, необходимо предъявить рубиновый листок.
Всадник сделался таким разъярённым, что говорящий ему это солдат, казалось, попытался спрятаться в собственном доспехе.
— О каком листке идёт речь, ты, челядь?! Я спешу с первой заставы к главному капитану, там произошла катастрофа! Погибли люди! Немедля пусти меня в Каэрн а иначе до конца жизни будешь чистить сапоги своим бывшим соратникам! Ты меня понял?!
Солдат истерично покивал и они расступились. Ария всё это время завороженно слушала его, забывая даже дышать. Корвус въехал в Каэрн. То был большой каменный город, возведённый на холме, названный в честь одного из великих воинов первой войны, основавшего его.
Их встретил купеческий квартал. Его улицы, полные разных людей, торговцев и местных, стражников, затихали лишь глубокими ночами. Прилавки с товарами стояли по обе стороны улицы, торгаши то и дело что-то кричали. Одни заманивали к себе покупателей, другие, из-за общего шума, просто громко говорили, что-то объясняя, рассказывая. Стражники ходили туда-сюда, патрулируя улицы, ловили всяких карманников и отправляли под суд.
В самом центре города, самой его высокой точке, возвышалось великое здание главной торговой гильдии. Его было видно с самого входа. Вывешенные на стенах синие гобелены с вышитыми на них золотыми весами сверкали в лучах осеннего солнца. Кинберг был крупнейшим городом, и считался в Карлосе королевской столицей, но Каэрн был, без преувеличения, его столицей торговой.
Корвус направил Кирна вверх по улице. Поток людей огибал коня не обращая никакого внимания, словно муравьи огибают вставший на пути камешек.
— Ты что, правда граф? — Спросила Ария.
Корвус коротко хохотнул:
— Похож?
— Ну-у, говорил правдиво, что те стражники под землю провалиться хотели.
— Не граф я. Просто когда-то очень давно имел высокий чин.
— Вот как. Сколько тебе лет?
— Шестьдесят.
Он почувствовал, как она подалась вперёд в попытке посмотреть на него через плечо.
— Опять шутишь?
— Отнюдь. Я из-за моря, из народа долгожителей.
— И как там, за морем?
— Не помню.
— Почему?
— Хватит вопросов.
Проехав толпу, они выехали в квартал для путешественников. Здесь расположились всевозможные таверны, постоялые дворы и конюшни. Тут шум доносился в основном из трактиров и лёгкое эхо с купеческого квартала. Людей на улице было поменьше и куда чаще это были подвыпившие шатающиеся работяги.
Едва они добрались до ближайшей таверны, он остановил коня. Ария слезла с него, поблагодарила попутчика и передала ему десять серебряных.