Закат или рассвет? Россия: 2000-2008
Шрифт:
Касаясь периода после 1991 г. автор пишет: «Государственная власть везде отступала, это было бессистемное бегство от ответственности. Даже провозглашалось, что государство есть зло. Сейчас мы просто это забываем, но на полном серьезе декларировалось, что чем меньше государства, тем лучше. А сведи его к нулю, так вообще все станет хорошо», В ряде случаев власть была подменена самодеятельными и амбициозными коммерческими руководителями. Министры руководились коммерсантами, а лица, избранные народом, должны были работать на тех, у кого больше денег. Коррупция заменила собой конкуренцию и т. д. и т. д. Можно подумать, что эти строки принадлежат Г.Зюганову, а не В.Суркову. Если это первая попытка выработать общенациональный консенсус по оценке событий 90-х годов, то слава Боту, но каждодневная практика убеждает нас в том, что власть старается заставить общество забыть о вчерашнем дне. Она себя ведет как уличный пес, справивший
Любопытно, как классовая зашоренность мешает нынешним идеологам делать из одинаковых предпосылок одинаковые выводы. Советскую верхушку периода загнивания СССР называют «малообразованными людьми, мало отдающими себе отчет в своих действиях», «личностями недостаточно высокого уровня». В то же время утверждается: «Одно из самых важных достижений 90-х годов (время распада России) — это то, что в такой достаточно зоологический период нашего развития к ведущим позициям пробились по-настоящему активные, стойкие, целеустремленные и сильные люди, материал для формирования нового ведущего слоя нации».
Можно согласиться с тем, что советская система действительно по мере вырождения (после И. Сталина) производила с каждым витком лидеров все более худшего качества, пока не породила своих могильщиков М. Горбачева и Б.Ельцина. Но утверждение, что «зоологический период 90-х годов» в России стал инкубатором выдающихся политических деятелей, смахивает на грубый перебор в подхалимаже.
Владислав Сурков является автором понятия «суверенная демократия», которое было пущено в оборот, хотя В. Путин как-то выразился, что ему не очень нравится эта формула. Во многих высказываниях президента говорится о том, что Россия должна быть процветающей страной, где живут благополучные люди. А как этого добиться, не сказал. Додумывая за своего шефа, В.Сурков пришел к мысли, что «два стратегических условия должны обеспечить долгосрочное устойчивое развитие — демократия и суверенитет». «Необходимость демократии очевидна, ведь только общество, основанное на соревновании и сотрудничестве свободных людей, может быть эффективным и конкурентоспособным. Потому что, если в обществе снижен уровень соревновательности, если оно не воспроизводит все время эффективный лидирующий класс, то у такого общества не получится ничего». И далее: «Быть самостоятельной нацией для начала просто выгодно. Если мы не будем управлять собой сами, а передоверим это все, так сказать, транснациональным корпорациям, мощным неправительственным благотворительным организациям, которые спят и видят, как бы нас похитрее благотворить и подороже облагодетельствовать, делать им больше нечего. В такой ситуации нам будут оставлять на жизнь столько, сколько считают нужным они, а не столько, сколько бы хотели оставить у себя мы».
Эти идеологические изыски поражают своей наивностью и простотой. Разве можно серьезно говорить о соревновании и сотрудничестве свободных людей, если в российской демократии нет равных стартовых возможносгей для родившихся граждан. У одних в качестве наследственного приданого имеется семейный капитал, родственные, деловые и клановые связи, свободный выбор любого платного образования, а у других ничего похожего, кроме данного Богом разума, доброго характера и чистой души. Недаром еще в XIX веке предшественники социалистических учений считали сам институт наследства высшей формой несправедливости. Одни полагали необходимым бороться за уничтожение самого принципа наследства, другие же считали разумным облагать наследства высоким прогрессивным налогом, который бы снизил его влияние на судьбу отдельной личности. Чтобы убить в зародыше даже саму возможность возобновления общественной дискуссии по этому вопросу, во время второго срока администрации В. Путина был принят закон, по которому отменяется всякое налогообложение наследуемого имущества, независимо от его размеров. Только депутаты-коммунисты пытались отделить скромные наследства простых граждан («личное имущество» по марксистской терминологии) от крупных буржуазных состояний («частная собственность»), но их легко задавила большинством голосов «Единая Россия». Простые граждане, замученные бюрократическими мытарствами при оформлении наследства, восприняли закон как благо, даже не подумав о том, что он гарантировал, прежде всего, неприкосновенность крупных состояний.
Что же касается «суверенитета» как условия устойчивого развития России, то спорить с этим нельзя, хотя этого самого «суверенитета» при СССР было куда больше, чем при «демократии». Сейчас, как признает В. Путин, иностранцам принадлежит почти 30 % нашей нефти, они владеют более чем 30 % акций РАО «ЕЭС», зарубежные
К сожалению, нынешняя российская «элита», выпячивая свою заботу о государственном суверенитете, думает совсем о другом. Она заботится о том, чтобы ее никто не посмел обвинять в нарушении прав человека, о том, чтобы на нее не распространялись общепринятые представления о демократии, свободе печати, борьбе против коррупции, преступности и т. д. Российская власть, не терпящая никакой формы контроля над собой со стороны своего народа, болезненно реагирует на любые попытки со стороны мирового сообщества обратить ее внимание на нарушения законности. Если в Страсбургском суде скопилось такое количество жалоб российских граждан на свое собственное государство, которое намного превышает число исков от граждан всех остальных стран Западной Европы, то наше правительство под предлогом защиты суверенитета намерено пресечь административными мерами этот поток. Кремлю совсем не нужны, например, наблюдатели из Европы за ходом наших выборов. Если в 2003 г. за нашими думскими выборами наблюдали 1163 «контролера», то в 2007 г. мы решили допустить только 350 (из них из Европы — 70), время их пребывания в России сократили с семи недель до четырех. Это тоже проявление заботы о «суверенитете» в нашем, российском, понимании этого слова.
Кремлевские идеологи худо-бедно правильно нащупывают слабые звенья в российской структуре власти, но выглядят беспомощными в рекомендации рецептов для их укрепления. Например признается, что «Единая Россия» является бюрократической структурой, опирающейся на действующую власть, не ведущей настоящей политической работы, связанной с убеждением людей. «Задача «Единой России» в том и состоит, чтобы аккуратно сойти с административных стапелей в открытое плавание». Возможно ли это? Скорее всего, нет! Ведь у партии нет идеологии, с которой можно идти из дома в дом, да и кадры, привыкшие жить за пазухой у власти, неспособны к работе с людьми.
В. Сурков с сожалением констатирует: «Самым большим пороком, сложившимся в политической системе, является то, что она покоится на ресурсе одного человека, и как следствие — одной партии». Об этом же самом говорил и сам президент, об этом толкуют на каждой кухне в России. Но почему-то никто не решится сказать, что рецепт прост и давно известен; перераспределите властные полномочия между президентом, правительством, Федеральным собранием и местными властями. Президент не может эффективно справляться с непомерным возом взваленных на него обязанностей. Но в России есть силы, это прежде всего крупный бизнес, которые заинтересованы в сохранении именно такого порядка.
На фоне газетной эйфории от экономических успехов сегодняшней России следующие суждения В. Суркова выглядят вполне здравыми: «Если вспомнить, от какого уровня мы растем, то сегодняшнее величие не бесспорно, а завтрашнее — не очевидно. Успех России, который мы наблюдаем сейчас, вызван не столько величием достигнутых целей и утвержденных ценностей, сколько ценами на углеводородное сырье. Структурная перестройка экономики сильно затянулась, и рано или поздно эта проблема плавно ли, жестко ли, но даст о себе знать…Естественно, много разговоров и споров о том, что с этим делать. Есть предложения просто все либерализовать до крайней степени и само все как бы образуется. Конечно, это не так, и общество должно думать и вырабатывать реалистическую модель дальнейшего развития».
Этот пассаж является красноречивым признанием полной беспомощности нынешней власти в выработке модели экономического развития России. Двух президентских сроков оказалось не достаточно для этого. Они там, в Кремле, продолжают «разговаривать и спорить», что с этим делать. Очень мило с их стороны заметить, что «общество должно думать и вырабатывать реалистическую модель», в то время как общество практически устранено от всякого участия в выработке управляющих решений.
Если проследить по выступлениям Президента РФ за последние 8 лет, что же больше всего его заботило в плане консолидации общества, то обнаружится, что это были отношения между богатыми и бедными и отношения между различными нациями и народами, населяющими Россию. Межнациональные проблемы к тому же, чаще всего, являются в большой степени отражением и социальных проблем.