Шрифт:
Глава 1. Новая эпоха
Май, 1639 год.
Где-то вдалеке, еще тихо и лениво рокотал гром. С самого утра над городом нависли густые черные тучи, придавив его своей тяжестью. В наэлектризованном перед грозой воздухе так и повисла влага, не позволяя вдохнуть полной грудью. По возможности незаметно утерев платком пот со лба, Коркут-паша убрал тот за пазуху и угрюмо поглядел на свинцовое небо. Они пребывали на дворцовой площади в этот ненастный день, и сотни янычар в алых одеждах терпеливо ждали начала церемонии. Шехзаде Касим, старший сын повелителя, вступал в корпус
Не сказать, что великий визирь сильно беспокоился по этому поводу. За прошедшие годы он сумел сохранить свое могущество и с уверенностью считал, что именно он управляет этим государством. В его руках были все нити власти. Султан Ахмед, которому он милостиво позволил восседать на троне, был всего лишь его тенью – слабой и незаметной. Однако, глупцом он не являлся. Именно поэтому сумел так долго продержаться на троне.
Повелитель был осторожен и рассудителен, он не проявлял излишней самостоятельности и осмотрительно не вмешивался в дела своего визиря, но и не оставался в стороне. Уступал ему в спорах, но оставался при своем мнении и медленно, последовательно воплощал свои решения. Султану ловко удавалось сохранять видимость того, что он самодержавный правитель, а Коркут-паша – его советник и слуга, пусть и превосходящий его по силе влияния.
И если годы прибавили повелителю недостающей ему в прошлом твердости, мудрости и осторожности, то Коркут-паша с течением лет неуклонно приближался к своему закату. Он подурнел, став как-то ниже, заметно набрал в весе, морщины тронули его смуглое лицо, а в черной бороде серебрилась зарождающаяся седина. Однако, в темных глазах паши по-прежнему бушевала энергия. Тело его предавало, став напоминать о подступающей старости редкими проявлениями недомогания, и он уже не так гордо восседал на коне, проезжая по городу в пятничный намаз, но дух его оставался твердым как камень.
Разумеется, он понимал – его жизнь а, значит, и карьера близятся к своему завершению. И потому готовил преемника продолжить его дело. Преданным соратником великого визиря стал его старший сын Саид-паша, которого он продвинул в совет и назначил третьим визирем империи. И если его отца ненавидели за пугающее могущество и авторитарный стиль правления, то самого Саида люто ненавидели за то, что он из себя представлял.
По жестокости и зверству он намного превосходил своего родителя, с рычанием бросался в сторону любого, кто хоть чем-то ему не нравился, и как неугомонный пес часто срывался с цепи – благо, что отец-хозяин всегда вовремя осаждал его. Яростный, безудержный нрав и мания жестокости сделали Саида незаменимым исполнителем темных дел отца. Все знали, что его руки по локоть в крови и презирали за это.
Он отвечал тем же, и в первую очередь это касалось его извечного соперника Мехмета-паши, ставшего бейлербеем Анатолии – следующим за ним в дворцовой иерархии. Будучи женатым на Мерган Султан, он считался членом семьи, но едва ли был ее частью. Он беспрекословно подчинялся воле Коркута-паши, ни в чем ему не перечил и вел себя во всех отношениях достойно, но было в нем что-то такое, что не давало Саиду-паше покоя. Глядя ему в глаза, он видел в них одно и то же недоброе, темное чувство – так на него смотрели враги, желавшие ему смерти.
Правда, не только это заставляло Саида при любой возможности нападать на него. Как старший сын и наследник отца, он не желал ни с кем делиться той властью, которую получал от него. Однако, существование Мерган Султан мешало этому эгоистичному желанию. При поддержке отца и благодаря собственному уму она стала
Но при всем желании им было не занять то особенное место, которое занимал в сердце великого визиря его младший сын. Конечно же, тому, что сын паши от Фюлане Султан пользовался таким его расположением, было одно объяснение – он являлся султанзаде и, соответственно, был членом династии. И хотя султанзаде Исмаил не отличался крепким здоровьем и мало, чем походил на отца, при определенных обстоятельствах он мог претендовать на османский престол.
Вот, в чем заключалась его главная ценность, и Коркут-паша берег его, как самое настоящее сокровище. Сын был его козырем, и с ним в рукаве он мог победить в этой бесконечной игре под названием борьба за власть. Оставалось лишь дождаться подходящего момента… И теперь, когда старший сын султана официально становился наследником и получал право носить меч, этот момент приблизился.
Шехзаде Касим, к счастью для лелеющего планы об очередном перевороте паши, был во многом похож на своего отца. Вежливый, мягкий, уступчивый, он увлекался науками и поэзией, а в свободное от учебы время любил рисовать – к этому у него был особый талант. Когда он вместе с повелителем выступил из распахнувшихся дверей на переполненную дворцовую площадь, то нервно огляделся и быстро опустил глаза в пол, видимо, устрашившись размеров собравшейся толпы.
Он имел такой же средний рост, как султан Ахмед, был, как и он, сухощав и узок в плечах, да и волосы его имели такой же невыразительный темно-русый цвет. Лишь глаза ему достались от матери – светло-карие, с золотистой радужкой, отчего казалось, что они сверкают золотом.
– Дорогу! Султан Ахмед Хан Хазретлери.
– Повелитель, – приветствуя его, поклонился Коркут-паша, и все члены совета последовали его примеру.
В темно-синем богатом кафтане султан Ахмед вскользь кивнул ему и сел на трон с прямой спиной. Поведя рукой, он велел янычарам распрямиться из поклонов, и войско покорилось. Затем он взглянул на сына, вставшего справа от трона, и ободряюще ему улыбнулся, отчего взволнованному шехзаде Касиму действительно стало немногим легче.
Отец успел обсудить с ним церемонию, дал пару советов и велел думать лишь о своей клятве и не обращать внимания на тысячи людей, наблюдающих за ним. Справившись с волнением, побледневший юноша выступил вперед и приготовился произнести заученную речь посвящения.
Не он один испытывал волнение в этот момент. Среди пребывающих в Башне Справедливости женщин на почетном месте у окна стояли Валиде Султан в роскошном изумрудном платье и ничуть не уступающая ей в богатстве наряда Небахат Султан – мать шехзаде, которому сегодня вручали меч.
Это была невысокая, но статная и красивая женщина со светло-каштановыми, медовыми волосами и карими глазами с вкраплениями золота. В молодости хасеки была очаровательна, всегда улыбалась и сияла радостью, но с годами свет в ней померк. Слишком много разочарований она пережила, чтобы остаться прежней. Отныне Небахат Султан всегда держалась холодно и даже немного высокомерно, поскольку имела большое влияние при дворе, но в этот день она вся трепетала и с улыбкой вглядывалась сквозь решетчатое окно, наблюдая за единственным своим ребенком, которого растила с такой любовью и заботой.