Заклинание для хамелеона
Шрифт:
Кромби взял корягу в переднюю лапу и внимательно ее осмотрел:
— Чирик!
— Есть в ней что-то странное, — перевел голем.
— Да, — согласился Бинк. — Пока ты не слишком занят, не укажешь ли, где ближе всего удастся найти что-нибудь поесть? А порассуждать об этой деревяшке мы можем и во время еды.
Кромби покорно завертелся и указал направление. Бинк посмотрел в ту сторону и увидел мерцающий гриб-фундуклей.
— Должно быть, вот это. Я никогда раньше не ел мерцающих. Но твой талант нас еще не подводил.
Он
— Чирик, — заспорил Кромби с кентавром, — я еще не закончил.
— Вполне достаточно, полосатые мозга, — сказал Честер, — теперь моя очередь.
Бинку пришлось подбежать к ним, чтобы прекратить очередную ссору. За драчунами только глаз да глаз — так и норовят затеять потасовку! От этой парочки нельзя отвернуться, даже чтобы добыть пищу.
— Сейчас очередь волшебника! — крикнул Бинк, — Может, он сумеет определить, что это за деревяшка, — Он отнял у них корягу и понес ее к Хамфри — Ты бы не смог определить этот редкий образец…
Он произнес волшебные слова. Внимание волшебника тут же обратилось к нему. Хамфри глянул и заморгал:
— Это гриб голубой агонии! Выброси его быстрее!
Опа! Бинк перепутал руки и сунул волшебнику под нос гриб.
— Извини, я хотел показать тебе эту корягу, а не… — Он запнулся, — Гриб ядовитый?
— Его волшебные силы окрасят твое тело в синий цвет, прежде чем ты растаешь в голубую лужицу, от которой вымрут все растения, соприкоснувшиеся с почвой, куда просочится эта жижа, — доходчиво объяснил Хамфри.
— Но Кромби указал на него как на подходящую пищу!
— Чушь! Его безопасно трогать, но для еды это самая опасная штука. Его использовали для казней, давно, еще при ранних волнах нашествия.
Бинк отбросил гриб.
— Кромби, ты не… — Он замолчал, размышляя, — Кромби, укажи самое худшее, что мы можем съесть.
Грифон пожал плечами и указал. Как раз на брошенный фундуклей.
— Ну, ты полный идиот! — воскликнул Честер, посмотрев на грифона, — У тебя что, перья в мозгах сгнили? Ты минуту назад показывал на него как на безопасную пищу!
Кромби сердито зачирикал:
— Бинк взял что-нибудь не то. Мой талант не ошибается.
Теперь Хамфри изучал корягу.
— Талант Кромби всегда врет, — рассеянно заметил он, — поэтому-то я на него никогда и не полагаюсь.
Это удивило даже Честера.
— Волшебник, солдат не приз в лотерее, с этим я охотно соглашусь, но пока что его талант не подводил.
Кромби зачирикал, разъяренный таким подтверждением его способностей.
— Может, и так. Я не знаю. — Волшебник бросил косой взгляд на пролетавшую мимо потную мушку: — А это кто такой?
— Ты что, не способен узнать обычную потную мушку? — поразился Бинк. — Еще недавно ты определял самых редких жуков, открывал новые виды!
Хамфри нахмурил брови:
— С чего бы это? Я
Человек, кентавр и грифон обменялись взглядами.
— Сначала Кромби, затем волшебник, — пробормотал Честер. — Наверно, это и есть безумие.
— Но тогда оно должно бы поразить всех нас, — сказал Бинк. — Это больше похоже на повреждение таланта. Кромби указал на худшую пишу вместо лучшей, а Хамфри переключился от знании к невежеству…
— Как раз тогда, когда они крутили в руках деревяшку, — закончил Честер.
— Лучше уберем-ка деревяшку от него подальше.
— Давай, — согласился Честер и шагнул в сторону Хамфри.
— Нет, пожалуйста, дай лучше я это сделаю, — быстро сказал Бинк, уверенный, что его талант наилучшим образом уладит дело. Он приблизился к Хамфри: — Извини.
И он осторожно взял корягу из рук волшебника.
— А почему она не действует на тебя? — спросил Честер. — Или на меня?
— Она действует на тебя, кентавр, — сказал Хамфри, — но, так как ты не знаешь, в чем состоит твой талант, ты не видишь, как он меняется на противоположный. А что касается Бинка, так это особый случай.
Итак, добрый волшебник опять в форме.
— Значит, эта деревяшка… меняет чары на противоположные? — спросил Бинк.
— Более или менее. По крайней мере, она изменяет направление активной магии. Сомневаюсь, что коряга оживит трифоницу или окаменевших мужчин, если ты подумал об этом. Эти заклятия теперь пассивны. Только полное исчезновение магии поможет им.
— Угу, понятно, — неуверенно проговорил Бинк.
— А что это за особый случай с тобой, Бинк? — спросил Честер, — Ты вроде не делаешь ничего магического.
— Считай, что у меня иммунитет, — осторожно сказал Бинк, удивляясь, почему его талант не защищается от обнаружения. Затем он взглянул на корягу у себя в руках. А действительно ли он обладает иммунитетом?
Он бросил деревяшку.
— Чирик! — сказал Кромби. — Так вот почему ошибся мой талант! Эта дубина сделала меня… прамф, чирик-чирик…
Голем бродил около деревяшки, и перевод сделайся неразборчивым. Бинк аккуратно поднял голема и отставил в сторону от коряги.
— …вот что я хочу сказать, — продолжал голем, совершенно не подозревая о случившемся, — Она опасна!
— Определенно, — согласился Бинк.
Он ногой отпихнул корягу в сторону.
Но Честер не успокоился:
— Выходит, это простая случайность. А безумие у нас впереди.
Кромби обнаружил ближайшее дерево, плоды которого годились в пищу, и на этот раз справился со своей задачей вполне успешно. Это был прекрасный печеньевый куст, росший на плодородной земле близ облюбованного ими скелета. Они набрали шоколадного печенья. Кстати подвернувшееся дерево с водяными орехами снабдило их обильным питьем; от путешественников требовалось лишь собрать свежие орехи и проколоть их, чтобы извлечь воду.