Заклинатель 2
Шрифт:
Мелькнула мысль взвалить бессознательное тело на лошадь, перекинув через седло, чтобы уехать подальше, но он не знал в каком состоянии находился маг с точки зрения внутренних повреждений. Может его нельзя двигать, Нильсу уже приходилось видеть, как раненные после такого умирали от внутреннего кровотечения.
Но и сидеть на месте, ожидая появления мародеров глупо. Скоро станет светло, и даже с большого расстояния можно будет увидеть разрушенный остов башни. После этого разбойники наверняка не выдержат и подберутся поближе, понаблюдать, что случилось. Близко подходить не станут, поостерегутся.
Что произойдет дальше оставалось лишь гадать. Либо бандиты удовольствуются пассивным наблюдением — во что совершенно не верилось. Либо попытаются атаковать, воспользовавшись бессознательным состоянием колдуна.
Лично Нильс ставил на второй вариант и потому усиленно размышлял, что делать дальше. Оставаться на месте становилось все опаснее и поездка заклинателя, перекинутым через седло, уже не выглядела чрезмерной.
К счастью, когда следопыт уже решил приступать к делу, собирая вещи, колдун вдруг вздрогнул и открыл глаза, уставившись на спасителя тяжелым взглядом.
Тело ломит, как после сильных перегрузок, каждая мышца болит, конечности налиты тяжестью, в голове туман, мысли ускользают, как тени. Сколько продлилось это состояние трудно сказать, но в конечном итоге разум начал постепенно проясняться.
Думать было сложно, первые мгновение даже не мог осознать себя, и что хуже — вспомнить свое имя. Кто я? Где я? Эти вопросы скользили в сознании подобно легким дуновением ветра. В какой-то момент стало легче, и я вспомнил: себя, прошлую жизнь, перенос, другой мир, разрушенный форт и все события, последовавшие за этим. Они обрушились подобно водопаду, и осознавшая себя личность на несколько секунд захлебнулась в воспоминаниях, перепутанных с отрезками памяти давно умершего Га-Хора.
Это было странное ощущение, когда твою жизнь будто нарезали слоями, перемешали и сбросили сверху, позволив упасть, как придется. Я даже заблудился в памяти, не зная, какая принадлежит прежнему я, а какая совершенно иной личности — тени, оставшейся доживать век в заброшенном форте.
Но все рано или поздно подходит к концу, удалось и мне справиться с бардаком в голове, ощутив себя прежним. Мысли выстраивались в четком порядке, холодном сосредоточении, присущим адептам мар-шааг.
И сразу на ум пришли последние мгновения пошедшего не по плану ритуала. Проклятые синие нити. Они все же сыграли свою роль, став ключом для открытия врат в магическом фоне, откуда хлынул безудержный поток свободной энергии, накопленный в башне за последнюю половину тысячи лет. Не знаю, что делало это сооружение в прежние времена, но с ролью невольного накопителя она справилась отлично.
Я считал, что внес достаточные коррективы в проводимый обряд, но даже не представлял объемов свободной энергии. Ее оказалось так много, что пентаграмма в конечном итоге не выдержала. Произошел чудовищный по силе выброс, закончившийся разрушением башни.
Вот что бывает, когда не учитываешь все детали, вплоть до мельчайших. И все пошло наперекосяк. Хотя… смотря с какой стороны посмотреть. Ритуал
Но без последствий все же не обошлось. Сумеречный Круг изменился.
Я вызвал его усилием воли, и он послушно повис перед мысленным взором, переливаясь лиловым свечением. Первое что бросилось в глаза — пустое место в центре, похожее на ячейку для заклятья, но гораздо больших размеров.
Что это, место для еще одного заклинания? Чутье подсказывало, что нет. Стоило об этом подумать, как в голове всплыло:
«Центр — это средоточие. Средоточие — это источник. Источник любой магии сам заклинатель. Все остальное лишь инструмент».
Похоже Га-Хор в прошлой жизни либо лично встречался с чем-то подобным, либо читал описание похожих случаев, и теперь подсказывал, пользуясь старыми знаниями. «Средоточие» — не заклинание в чистом виде, а нечто другое, оказывающее комплексное воздействие на самого заклинателя.
Сила, скорость, выносливость, рефлексы, размер энергетической оболочки — области влияния разнообразны. Если потратить небольшое состояние, то при удаче можно добиться эффектов, сопоставимых с действием дорогостоящих алхимических зелий. А если вложить еще одну гору золота — то результаты внесенных изменений можно зафиксировать, сделав постоянными.
Но опять же, все это требовало весьма специфических ритуалов и компонентов. Поэтому на данный момент выгоды от приобретения никакой. Только потенциал, требующий развития.
Сам Сумеречный Круг тоже изменился, налился силой, сиял, наполненной энергией под завязку. Но главное работал. Больше того, заклятья получили усиление. Не скакнули на один уровень — к сожалению без соответствующих ингредиентов и ритуалов это невозможно, именно они дают новые свойства, — но значительно прибавили в изначальных параметрах. «Кинжал-коготь» бил сильней, «Туман» накрывал гораздо большую площадь. «Пламя» создавало более плотный файерболл, способный прожечь не самые лучшие доспехи.
Приятный маленький бонус за пережитое безумие.
Что касается новичка, символ «Щита» разделился наискосок на две части. В одной сверкало и переливалось фиолетовым обозначение «Щита», как и задумывалось. А вот в другой обнаружилось нечто незнакомое. Не сразу сообразил, что это другое заклинание, и что избыток энергии повлиял на изначальную ключ-схему из книги Основ, разделив ее на две половинки. Это было необычно, но кажется не несло вреда. Знать бы еще, что означает второй символ.
Стоило об этом подумать, как из глубин подсознание всплыло определение — «Молот», заклинание, основанное на сжатых воздушных ударах, невидимый таран, бьющий вперед с дикой силой.
Похоже оба этих плетения имели общие корни, что позволило расщепить исходный ключ-код Основы на две близкородственные части. Таким образом, вместо одного я получил два заклинания, что не могло не радовать.
Что касается внутренней энергетики, то вторжение больших потоков энергии повлияли на базовый уровень энергетического резерва. Не знаю, как не выжгло всю нервную систему к чертям, заодно прожарив всю тушку до уровня хорошо запеченного кролика, но полученная трансформация так же не вызывала протестов.