Заклинатель 2
Шрифт:
— Что там у тебя? Что внутри? — спросил я. Голова с капюшоном качнулась, указывая на повозку.
Возница нахмурился, пожал плечами.
— Да ерунда всякая, везу на продажу…
Я не дал договорить, перебив:
— Покажи, хочу посмотреть.
Глава 9
9.
Мужичок вытащил доску, откинул часть боковой стенки, повозился внутри повозки и растянул тент, укрепив его на подпорках. Получилась импровизированная торговая лавка, какие встречаются
— Ловко, — оценил Нильс.
Но арбалет не убрал, продолжая отслеживать каждое движение старьевщика.
— Не пристрели его случайно, — проворчал я. Театральная исполнительность следопыта раздражала, он словно показывал с каким тщанием заботится о безопасности.
С другой стороны, при таких случайных встречах по-другому нельзя. Мало ли кто мог скрываться под личиной бродячего торговца. Для лазутчиков и наемных убийц это неплохое прикрытие.
А мужичок между тем споро выкладывал на прилавок — кусок ровной доски, установленный вдоль борта повозки, — свой нехитрый товар. Которого, к слову, оказалось неожиданного много.
— Ну и хлам, — хмыкнул Нильс, брезгливо разглядывая выставленные на продажу вещи.
В нос ударил запах затхлости и сырой ткани. Средневековый мобильный торгмаг и правда не мог похвастать качеством товаров, зато с лихвой перекрывал ассортиментом. Чего тут только не было. Точнее, какого только барахла. И посуда с подозрительными пятнами, и воняющая старьем и сыростью одежда, и дрянного качества ножи, дешевые украшения, катушки ниток, иголки, ржавые серпы, парочка кривых кос, которые придется выправлять перед работой, и еще куча всего, едва пригодного к применению.
— И ты это продаешь? — слегка удивился я. Кто станет покупать такой мусор? Разве что действительно крестьяне из удаленных деревень, куда не доходят купеческие караваны, а до ближайшего города несколько недель пути.
— Да, ваша милость, — мужичок виновато развел руками, как бы прося прощения за качество выставленного товара.
Понятно почему таких как он не грабят, тут взять просто нечего. Это же рухлядь. Точнее целая куча, в которой придется возиться век, в бесплодных попытках найти что-нибудь стоящее.
Я прислушался к ощущениям, цепкий взгляд просканировал лежащие на доске предметы. К этому моменту мы с Нильсом спешились, и теперь стояли под навесом, сапогами утопая в грязи.
Понадобилось несколько секунд, чтобы зацепить источник магического излучения.
— Что тут у нас, — я небрежно разбросал бытовую мелочь из иголок и огарков свечей. Под грязным куском тряпки, на которой лежали последние, обнаружился потертый кулон.
Достаточно невзрачный, дабы не привлекать внимание, давно нечищеный, с обычной на вид цепочкой. Вытянутая овальная форма, в центре непонятный тусклый камень, заключенный в рамку из неизвестного металла, слишком тяжелого для обычной стали или железа.
— Откуда это у тебя? — спросил я, поднимая кулон за цепочку.
Торговец растерянно пожал плечами.
— Не знаю, добрый господин, где-то купил или подобрал, уже и не упомню.
В глазах мужичка поселилась
— Я покупаю это, — сказал я. — Сколько хочешь?
Мужичок открыл рот, подумал и захлопнул обратно. Сомнения понятны, назовешь слишком много — обзовут сквалыгой и отберут, слишком мало — будешь после жалеть, гадая, что мог запросить больше. Но главное он и сам не знал точной стоимости представленного товара и скорее всего цену называл разную, глядя на реакцию покупателей. С нами такой фокус не прошел, и теперь старьевщик сомневался, что ответить.
— Как скажете, ваша милость, так и будет, — обреченно проговорил он, так и не додумавшись до более внятного ответа.
Рядом хмыкнул Нильс, он тоже просчитал ситуацию и сомнения бродячего торговца. Я поморщился, обдирать, тем более забирать просто так, не позволяло ощущения равновесия, присущее адептам мар-шааг.
Можно, конечно, отобрать и ничего не платить, но зачем загрязнять сознание плохими поступками, если проще заплатить. Разум штука сложная, потом будет цепляться за этот случай, вспоминая не к месту. Это не значит, что нужно становится добреньким и всем все прощать, играя бескорыстного бессребреника, помогающего бедным и обездоленным — на таких любят ездить, свесив ножки, — но и становится отъявленным подонком, творящим зло ради зла не вариант — собьет внутренний покой и концентрацию.
Так что…
— Десять серебряных монет, — произнес я.
Нильс охнул. Мужичок вытаращил глаза, мгновенно став похожим на пучеглазую рыбу.
— Согласен?
Не в силах ничего произнести торговец усиленно закивал. Следопыт тронул меня за локоть, тихо заметив:
— Не слишком ли за грязную цацку? И одной монеты много за эту ерунду.
Капюшон повернулся в сторону следопыта, в глубине тускло сверкнули лиловые искры из глаз. Парень вздрогнул и тут же отдернул руку обратно.
— Извините, ваша милость, — промямлил он, сообразив, что позволил себе лишнее.
Этого казалось достаточно, но я все же решил прояснить:
— Не лезь, если не просят. Тем более не ставь под сомнение мои решения. Понял?
— Да, — следопыт коротко поклонился. — Еще раз приношу свои извинения.
Старьевщик с любопытством наблюдал за разыгрывавшейся сценкой, но стоило мне повернуться, как тут же сделал вид, что разглядывает что-то у себя на прилавке.
— Еще нам нужна еда, — напомнил я.
Мужичок заулыбался щербатым ртом, собирался что-то сказать, но в этот момент случайно заглянул в глубину наброшенного на голову капюшона, и осекся, испуганно приподняв руку для отвращающего зла жеста.
Нильс зло рявкнул.
— Руку отрежу, болван! — и уже более спокойно пояснил: — Его милость, маг, если еще не заметил, тупая ты деревенщина.
Старьевщик усиленно закивал, стараясь не встречаться со мной взглядом, а главное не заглядывать больше под капюшон.
Чертовы энергетические перегрузки все еще давали о себе знать, проявляясь в том числе в виде фиолетовых искр, мелькающих в глубине глаз.