Заклятая невеста

Эльденберт Марина

Я моргнула.

Луиза могла слышать через полог? Совсем, как… как я, когда услышала заговорщиков?!

— В ней не может быть другой магии, Тереза. Она родилась с магией жизни.

— Но что-то же с ней происходит…

— Если только Эльгер все это не сочинил.

— Зачем это ему?! — Судя по тому, как резко сестра припечатала ладонями стол и поднялась, ее это очень задело.

Я же подалась вперед, в надежде услышать хоть что-то, что-то еще, что поможет мне во всем разобраться.

— Как мило, — текучий, полный яда голос донесся

из-за спины, и я вздрогнула.

Реальность Мортенхэйма поплыла под стремительно укутавшей ее дымкой, растаяла вмиг.

Я обернулась и увидела Ирэю.

— Что ты здесь делаешь? — любезничать с ней у меня не было ни малейшего желания. У меня вообще не было ни малейшего желания любезничать с кем бы то ни было из элленари, но с Ирэей — особенно.

К счастью, котенок еще не вернулся с прогулки. Несмотря на то, что о бъйрэнгалах я знала не так уж много, догадывалась, что запах убийцы матери они запоминают.

— Пришла за долгом, разумеется. — Элленари скользнула взглядом по заправленной постели, а я похолодела.

Долг.

Демонов долг, про который я и сама напрочь забыла, про эту крохотную мерцающую на ладони точку, спящую до поры до времени. Кажется, время пришло.

— Что? Уже не торопишься меня выставить?

Рыжая откинула за спину роскошную косу. Ее волосы полыхали как огонь, расплескавшийся по выжженной тьмой пустоши платья. Черного: лиф полностью состоял из тонкого кружева, под которым был виден корсет и высокая грудь с едва прикрытыми плотной тканью сосками, а низ стелился атласными волнами.

— Что ты хочешь в качестве долга?

— О, ничего особенного, смертная. Тебя. На одну ночь.

Если бы у меня еще находились силы удивляться, я бы удивилась. Сейчас же во мне нашлись исключительно слова:

— Что, прости?

— Тебя, — повторила Ирэя. — Завтра состоится праздник в честь рождения нашего Двора. Ты понадобишься мне в качестве фрейлины. Будешь всюду меня сопровождать. Будешь общаться с моими гостями. Будешь с ними милой и обходительной… очень милой и очень обходительной.

Я даже представлять себе не хочу, что значит быть «милой и обходительной» в понимании Ирэи, а особенно — с ее гостями.

— Ты, конечно, можешь пожаловаться кузену, — заметила она, скользнув пальчиками по каминной полке. — Но долг элленари неприкосновенен. Отменить его не может никто, даже повелитель, его можно только забрать.

— Что будет, если я откажусь?

— А ты попробуй, — Ирэя улыбнулась. — Попробуй подумать о том, что ты хочешь отказаться.

Отказаться я действительно хотела, поэтому подумать об этом труда не составило. В следующий миг мне в ладонь словно вонзили жало, а крохотная точка плеснула зеленью на запястье и выше. Дышать стало нечем, от судорожной боли свело внутренности. Мгновение — и меня отпустило, вернулась способность мыслить здраво, только дрожь в кончиках пальцев напоминала о том, что я чувствовала несколько мгновений назад.

— Это только крохотная

часть той боли, которую ты испытаешь, если откажешься возвращать долг, но что бы ты ни решила, смертная, меня это устроит. Я пришлю тебе платье завтра. Ближе к вечеру. Если решишь пойти, наденешь его и только его.

Темной тенью скользнув к дверям, она задержалась лишь на миг, чтобы пройтись по мне снисходительно-насмешливым взглядом, после чего оставила меня одну.

В том, что касается неисполнения долга, она не лгала: боль я почувствовала сразу, как только допустила эту мысль. Мысль ушла и забрала с собой боль, но что будет, если я действительно откажусь выполнять то, чего она хочет? И можно ли вернуть долг на своих условиях? Ловушки слов элленари я помнила отлично, но если есть ловушки, значит, существуют и лазейки. Осталось только их найти.

— Лизея, расскажи мне про долг элленари, — попросила я, когда девушка вернулась с котенком.

Судя по всему, они подружились: Лизея больше не шарахалась от бъйрэнгала, а он не смотрел на нее подозрительно и не скалил зубы.

— Про долг? Зачем вам это, аэльвэйн Лавиния?

— Интересно. В библиотеку меня все равно не пускают, а я хочу больше узнать про ваши традиции.

Девушка улыбнулась и даже наклонилась, чтобы погладить Льера по голове. Правда, когда тот недовольно дернул ухом, руку тут же убрала.

— Долг элленари — это отсроченная клятва, которую ты даешь взамен на какую-либо услугу.

Интересно.

— Этот долг — я имею в виду, клятва, что произойдет в случае, если ты откажешься ее выполнить?

— Смерть, — сказала Лизея. — Страшная мучительная смерть. Но редко кто отказывался от такого, аэльвэйн. Были даже случаи, когда убивали родных, только чтобы не терпеть боль.

Да, с клятвами (и прочим) здесь надо быть осторожнее.

— Что считается исполнением клятвы?

Лизея удивленно на меня посмотрела:

— Исполнение желания или просьбы, приказа того, кому ты должен.

— Одного?

— Разумеется.

— То есть чисто теоретически, если брать за исполнение желания что-то одно, все прочие детали можно опустить?

— Не совсем понимаю, о чем вы, аэльвэйн.

— Например, если кто-то говорит: ты должен убить того-то и того-то. Способ убийства имеет значение?

Поверить не могу, что я об этом говорю. Поверить не могу, что я говорю об этом так спокойно.

— Нет, — Лизея покачала головой. — Если возврат долга заключается в убийстве кого бы то ни было, способ не важен.

— Замечательно.

— Вы хотите кого-то убить, аэльвэйн Лавиния?

Скажи мне кто-то месяц назад, о чем могут говорить две милые молодые женщины, покрутила бы пальцем у виска. Мысленно, разумеется, потому что осуждать чужие вкусы, разговоры и интересы леди не должны, пусть даже большинство из них только этим и занимается.

— Нет.

Лизея улыбнулась.

— Хорошо. Потому что убийство и вы в моем представлении совершенно не сочетаются.